Портретное сходство

Лера

Хельга села в кровати, нашарила ногами мягкие туфельки. Закуталась в шаль.

– Где хозяин?
– шепотом спросила она и тут же увидела картинку - Камиль перед камином в компании пустых бутылок.
– Веди.

Спустилась в нижний зал, осторожно заглянула. Так и есть - сидит перед камином, и методично напивается.

– Вы скрытый алкоголик?
– язвительно спросила она. Камиль вздрогнул и обернулся. Хельга плотнее закуталась в шаль, передернула плечами.

– Я открытый алкоголик, - сердито ответил он.
–

Какого черта вам не спится? Для бессонницы вы еще слишком молоды.

– А вы слишком стары, - парировала она, не решаясь зайти.

– Не желаете ли составить мне компанию?

– В чем?

– Ну, напиться до бесчувственного состояния, - Камиль широким жестом обвел пустые бутылки. Хельга скептически проследила за траекторией его руки и решительно шагнула в комнату.

– Я сильно сомневаюсь, что у вас получится напиться до желаемого состояния, - хмыкнула она, опускаясь в соседнее с ним кресло. Под ноги сунулась скамеечка, плед неслышно заполз на колени, ластясь, словно большая кошка. Хельга машинально погладила его пальцами по всей длине. Камиль внимательно на нее смотрел. Она вытянула губы трубочкой, проговорила несколько блюд.
– Если уж и пить, так под хорошую закуску, как говаривал мой супруг.

– Вы его любили?
– с тактом пьяного мужчины и живым интересом спросил Камиль.

– Никогда, - машинально отозвалась Хельга.
– А что?

– Просто так. Вы же спрашиваете меня о моей покойной жене. Почему я не могу спросить вас о вашем живом муже!

– Можете, - пожала плечами Хельга.
– Спрашивайте дальше. Это полусладкое вино?

– Дааа. Вам налить?

– Окажите любезность.
– Она приняла тонкий бокал, пригубила вина.

– Так что с вашим мужем?

– Надеюсь, все хорошо.
– Хельга пожала плечами.
– Он важный для Империи человек, и без него возникли бы трудности.

– О, так я умыкнул жену какой-то важной шишки?
– развеселился Камиль.

– Ну, можно сказать и так, - от вина Хельга немного раскраснелась.
– Это что, имеет какое-то значение?

– Совершенно никакого, - согласился он.
– Итак, вы не любили своего мужа, он не любил вас. Или любил?

– Не любил, - Хельга улыбнулась уголком губ.

– И вы были несчастны в браке, так?

– Я бы не сказала, - честно созналась Хельга.
– Нам было друг с другом ни хорошо и ни плохо. Просто - никак. И, что неприятно - я не могу стереть из своей памяти это. Никак. Может, это вопрос времени....

– Тогда вы меня поймете. Знаете, что самое противное? Я помню каждую свою женщину. Каждую. Все черты лица, все черты характера, речь, походку, голос. Ужасно.

– Ужасно, - согласилась Хельга, опустошая второй бокал.
– Волей не волей, вы привяжетесь и ко мне, Камиль, как бы вы этого не хотели.

– О, так вы понимаете. Да, я привяжусь к вам. Не привязаться можно, когда есть общение с другими людьми.

Когда в окружении только один человек, да еще и противоположного пола, вариант только один.

– Понимаю, - вздохнула Хельга.
– Камиль?

– Что?

– А есть какая-то мысль, связанная с вашим возрастом, которая вам дика? С которой вы не можете смириться?

Камиль сглотнул, тяжело на нее посмотрел. Потом отвел взгляд на камин и медленно кивнул.

– Есть. Семь лет назад я похоронил своего сына.

Хельга охнула и зажала рот ладонью. Камиль криво усмехнулся, снова наполнил бокалы.

– И я не хочу более об этом разговаривать.

– Простите меня. Я пьяна и мое поведение недостойно, - покаянно сказала Хельга. Камиль снова хмыкнул, но значительно веселее.

– Ваше поведение вполне достойно, не переживайте. Но лучше бы вам сейчас отправиться спать, Хельга.

– Это будет разумно, - согласилась она и встала, придерживая шаль. Та все равно предательски ползла вниз, приоткрывая молочно-белое плечо. Камиль тоже встал, сердито поддернул ее шаль наверх.

– Спокойной ночи, сударыня.

– Спокойной ночи, - эхом отозвалась она и неслышно ушла.

– А тебе, приятель, тоже пора спать, - строго сказал Камиль сам себе, и, пошатываясь, пошел следом за Хельгой.

***

Примерно два месяца они присматривались друг к другу - осторожно, пробуя, друг на друге различные тактики поведения. Таким образом, Хельга выяснила, что Камиль не терпит, когда его будят, когда к нему неслышно подкрадываются (хоть это и почти невозможно), а также женских слез. Камиль же уяснил, что Хельга не терпит, когда на нее повышают голос и пытаются напугать. Хотя у него сложилось такое ощущение, что эту женщину вообще напугать невозможно.

Совместные прогулки и вечерние посиделки стали традицией, вполне приятной и необременительной. Один только раз они заговорили на 'больную тему'. Во время очередной прогулки, разумеется.

– Камиль, а кто вас проклял? И за что?

Камиль тяжело вздохнул.

– Кто - боги. За что - не знаю. Но маги сами по себе, без помощи свыше, не смогли бы упечь меня сюда. Я сопротивлялся изо всех сил, а сил у меня много.

– Понятно, - задумчиво ответила Хельга.
– Но получается бессмыслица!

– В каком смысле?
– уточнил он.

– В том смысле, что ваше проклятье дало вам непобедимость, и за это же вас сюда упекли!

– Да уж, бессмыслица, - посмеиваясь, согласился он, за что тут же получил травинкой по голове.

Хельга целыми днями пропадала в библиотеке, с упоением копаясь в пыльных фолиантах, но догадками никакими не делилась. Видимо, их попросту не было.

Через полгода они вполне подружились, и Камиль признавал, что такой славной компании у него давно не бывало. Лет так триста, а то и больше.