Порвали парус
Шрифт:
Мещерский сказал резко:
– Сегодня же установить видеокамеры в квартирах всех сотрудников Управления!.. Везде. Да-да, везде.
Но остаток недели пролетел без происшествий. Гаврош выявил два подозрительных очага в Таиланде и Камбодже, тут же сообщили в Пентагон, у них там близко военные базы, пусть пошлют спецназ и проверят. И вообще из-за того, что у них базы разбросаны по всему свету, пусть они и высылают всякий раз, а нам добираться далеко.
– А вот в Дагестан пошлем своих, -
– Точно-точно, - заверил Ивар, - вот смотрите…
Я отмахнулся.
– Верю. Но смотри, не ошибайся.
Вообще-то я не только проверяю за ними всеми, но и время от времени наталкиваю на подозрительную активность. Так быстрее научатся вынюхивать опасности, как собаки взрывчатку, но знать им о таком не стоит еще и потому, что это ослабит их постоянную бдительность.
Перед выходным Давно оторвался взгляд от дисплея, потер кулаками глаза.
– А в ЮАР все еще не затихло, - сообщил он. – Заболевание, что предлагаю отныне называть только эпидемией, продолжает распространяться.
– Что-то новое есть? – спросила Оксана.
Он покачал головой.
– Не особенно. Разве что интересная особенность, впавшие в сон практически не просыпаются.
– Интересно? – спросил Ивар. – Это должно быть тревожно!
Гаврош отпарировал с достоинством:
– Что для простого существа непонятно и тревожно, для ученого лишь представляет определенный интерес. Научное познание рулит!.. Вон спросите у шефа. Подхватившие этот вирус сперва просыпались, чтобы поесть, а теперь вообще только спят и спят!.. Интересно, что дальше? Проснутся жутко голодные?.. Тогда можно рекомендовать это средство для похудения. Сейчас весь мир сходит ума, пытаясь бороться с ожирением, а все так просто…
– Фармакологические фирмы подсуетятся, - согласился Данко. – Здравоохранение всего мира бьет тревогу по поводу того, что эпидемия ожирения распространяется по всему миру!.. Вот это уже официально называется эпидемией, хотя шеф вряд ли согласится с научной точностью термина, однако с политиками и журналистами не поспоришь, перекричат кого угодно.
– Как-то посмотрел одно заседание Госдумы, - согласился Ивар, - точно перекричат. Их бы в оперные певцы!
Я поинтересовался:
– А тех, что крепко заснули… будят насильно или кормят искусственно?
Данко сделал большие глаза.
– В Африке?
Я вздохнул.
– Ах да, Африка вроде бы отдельный мир. И отделяется все больше.
– Только в Йоханнесбурге, - сказала со своего места Оксана, гордясь познаниями, - сохранился один госпиталь с белым персоналом. Это правительственный, под охраной танков от банд мародеров.
– Из-за эпидемии?
– Нет, - напомнила она, - это еще с того момента, как террориста Манделу сделали президентом. Он увидел, как страна превратилась в ад, и пытался хоть как-то защитить оставшихся белых… Не ради самих белых, конечно,
– И как там с заболевшими?
Она поняла вопрос правильно, ответила моментально:
– Установлено наблюдение за десятком, что подхватили это новое, очевидно, вирусное. В основном, там служащие из правительства. Пока ничего не предпринимают. Непонятно, что делать.
Я покачал головой.
– Если даже членов правительства не кормят искусственно, то да, это пипец. Одно дело пара человек в клинике с белым персоналом – это одно, чисто научный интерес, а сколько в джунглях легло вздремнуть под кустиком?..
– Там зверье расплодилось, - сказал Гаврош кровожадно. – А сейчас их станет еще больше…
– Интересная эпидемия, - сказал я равнодушно. – Ивар, информируй меня насчет этого вируса… Еще не выявили?
Он покачал головой.
– Пока нет. Да и кому там выявлять? В ЮАР науки не осталось, как и медицины. Только шаманы и знахари.
– И то верно, - согласился я. – Ладно, занимайся геномом червяка…
Он сказал обидчиво:
– Какого червяка? Шеф, вы же повысили меня до мыши!
– Ладно, - сказал я рассеянно, - занимайся геномом мыши. А с этим вирусом пока оставь. Скорее всего, что-то вроде новой разновидности мухи це-це. Из Африки постоянно прет какая-то чума.
– Да, - согласился Ивар. – Человек тоже появился в Африке.
Оксана, изо всех сил демонстрируя свои знания и умения программиста, все больше смелеет и сама по себе, начинает кокетничать с ребятами.
Даже мне пару раз улыбнулась и эффектно с таким артистизмом выпятила и без того пышно-объемную грудь, что в самом деле руки зачесались от желания ощутить в ладонях эту горячую тяжесть.
Кафе и столовая на этаже ниже, рукой подать, но Оксана, как единственная женщина в группе, не смогла задавить в себе пещерный материнcкий инстинкт и несколько раз в день приносит горячие булочки и пирожные, а кофейный аппарат Jura с приятным треском размалывает блестящие коричневые зерна и готовит кофе почти беспрерывно.
От того стола пахнет особенно вкусно и бодряще, а когда там появляется еще и Оксана с горячими булочками, мощным румянцем на обе щеки и большими сиськами, это вообще радость для мужского коллектива.
Я прислушался, Ивар с чашкой в руке и бутербродом в другой, говорит напористо и с апломбом:
– Так продолжаться просто не может, голову даю на отвез!.. Перед сингулярностью обязательно пройдут опустошительные войны, катастрофы, эпидемии или что-то подобное.
Оксана в испуге округлила перед ним глаза, и как-то сумела сделать грудь еще крупнее.
– Почему?
Он ответил с жаром:
– Ну не могут в сингулярность войти все восемь миллиардов, не могут!..
– А сколько войдет?