Порвали парус
Шрифт:
Я вышел, уже просматривая кто чем занят и чего за это время достиг, Ингрид задержалась в автомобиле, докладывая Мещерскому о неприятной находке.
По дороге я заглянул в пару залов, где копошатся новые сотрудники, отдел расширяется, уже в самом деле не отдел, а Центр, на меня смотрят с уважением и почтительными страхом, это не Ивар и Данко, даже Гаврош осмелел и привык к такому грозному начальнику, что оказался не таким уж и грозным, только слабые прикидываются грозными, у сильных такой необходимости нет…
Ингрид догнала
– Быстро жизнь меняется, верно?
– Не жалуюсь, - ответил я скромно.
Она развернулась на месте, взглянула даже на потолок, где тускло блестят наспех проложенные толстые кабели.
– Подумать только, - сказала она, - только-только был тихим таким ботаником, занимался мышками, а сейчас вот и сам, как призовой боец, и руководишь таким странным и новым делом…
– Весь мир меняется, - сообщил я ей новость. – И очень быстро. Если не меняться вместе с ним, останешься в прошлом. Изменения будут нарастать, лапушка, еще стремительнее, извини за трюизм!.. И многие в самом деле не успеют за ними, останутся.
– И что, - спросила она, - вытаскивать их в сингулярность не станешь?
– Зачем? – спросил я. – Если им хорошо там, где хотят быть? Силой нельзя тащить даже к прекрасному. Пусть остаются в хорошем в своих квартирах с телевизором во всю стену, и заказами бесплатной еды, которую будут доставлять дроны.
Она сказала веско, явно изреченное каким-то напыщенным дураком с телеэкранов:
– А тех, кто не перешел, сингуляры будут охранять и заботиться о них, как своих предках!
– Да, - сказал я, - конечно-конечно…
Она посмотрела с подозрением в крупных синих глазах.
– Что не так?..
– Все так. – ответил я.
– Мы заботимся о дурной природе. Вон еще партию дельфинов спасли, что сдуру выбросились на берег.
Она сказала с нажимом:
– Насколько я научилась понимать тебя, ты молча сказал, что с поверхности планеты только что исчезло миллиард темнокожих людей, и никому это не испортило аппетита за обедом.
– Не совсем так, - возразил я, - хотя ты опасно проницательна. Но есть вероятность, что кто-то из сингуляров одним движением пальца уничтожит все оставшееся человечество, оно для них будет вроде инфузорий… и самое большее, что кто-то покачает головой и скажет с укором: «Ну зачем ты, Вася?.. Пусть бы копошились…»
Глава 7
Она прошла за мной по узкому проходу между недавно завезенной чудовищной по размерам аппаратурой и спинами кресел, но даже Гаврош, увлеченный работой на таких монстрах, не повернулся в ее сторону.
– Прибавилось у тебя здесь многое, - определила она, - в самом деле отслеживаете
– Возможно, - подтвердил я.
– Конечно же, большинство и здесь пытается заниматься всякой хренью вроде йеллустонского вулкана или наблюдениями за опасными для Земли астероидами...
– А разве оттуда не угрозы? – спросила она. – А вот только вчера посмотрела боевик, огромный астероид со всей дури бьет в Землю и проламывает кору… все гибнет!
– Вообще-то, - согласился я, - и вулканы не хрень, как и астероиды, но это больше работа для скучающих теоретиков.
– Не опасны?
– Опасны, - ответил я, - но все равно насчет астероидов и даже Йеллоустоуна почти ничего сделать не сможем, а вот лаборатории по созданию вирусов или нанофабрик в сарае можем стирать в пыль вместе с их создателями, что жизненно важно.
Она не замечает, что я, разглагольствуя и показывая ей лабораторию, внимательно слежу, кто чем занимается с программами, кого-то притормаживаю, другим незаметно для них подбрасываю некоторые цели или ниточки, а с виду такой вот вальяжный и довольный, заполучивший высокую ответственную должность, а с нею и высокое жалование.
Правда, уже знает, что не бедствую, здешнее жалование мне разве что мышек кормить, но сейчас на такие никто внимание не обращает, разве что те, кто «за справедливость» недовольны, но они всегда и всем недовольны…
Она проговорила с усилием:
– Как-то еще не определилась, хорошо это или плохо…
– Что?
– Стирать в пыль, - пояснила она. – Одним ударом. Виноватых и невиноватых.
– Там невиноватых нет, - сказал я. – Разве что разная степень виновности… Но, что делать, ради спасения человечества приходится идти на жертвы.
Она не замечает, что я, легко общаюсь с нею, просматриваю и новости, но если раньше смотрел только что в медицине и вообще хайтеке, то теперь приходится и политику, события в мире, раз уж я во главе Центра по предотвращения глобальных рисков.
Создание на миг царапнуло сообщение, что в Швейцарии только что группа террористов ворвалась в особняк гражданина ЮАР, живущего в Санкт-Галлене, убила его двух охранников и садовника, а его захватила в заложники.
Требования пока не предъявлены, что естественно, их предъявляют уже с безопасного места, а сейчас поспешно удирают, прячась от погони.
Я поморщился, ценность людей слишком уж преувеличена. Еще понимаю, если захватили нобелевского лауреата, у которого в мозгу величайший секрет, но когда нужно спасать группу дебилов, что забрели в парк на вечеринку, а там их цапнули и теперь требуют выкуп.
К захвату заложников следует относиться, как, скажем, автокатастрофам. Погибают не только всякие пьяные за рулем, и те, кто едет или идет по тротуару чинно и правильно, а этого кретина выносит на большой скорости прямо на автобусную остановку.