Порванные нити

Уайт Полли

– А если Анна не захочет возобновлять общение? – поинтересовалась я.

– Что ж, значит, не судьба, – пожал плечами Юрий. – Поймите меня правильно, я просто хочу удостовериться, что она и ребенок ни в чем не нуждаются. При жизни мамы любое упоминание о них было под запретом. Сам я молодой был, и своих проблем хватало.

На первый взгляд все было просто. Легкие деньги за несложное дело – то, что нужно, чтобы влиться в работу. Однако меня не оставляло чувство, что фамилию Минц я уже слышала.

– Скажите, Юрий, вы живете в Тарасове?

– Нет, мы с женой давно перебрались в столицу.

Мама жила здесь.

– А ваш брат с Анной?

– Сережа? Да, тогда никто не думал о переезде. В девяностые не до того было. Мы жили неплохо, надо сказать. Брат у меня был из первых новых русских, если понимаете.

В памяти тут же всплыли разговоры соседей про «обнаглевших минцевских» и выдержки из криминальных сводок в эфире тарасовского телеканала по вечерам. Сергей Минц был известным главарем местной группировки. Свидетели его «подвигов» либо замолкали навечно, либо, во избежание печальной участи своих «коллег», предпочитали ссылаться на внезапные провалы в памяти и прочие недуги, поэтому Сергея беспокоили только редкие беседы со следователями.

Однако всем было известно, что центральный рынок Тарасова, а также прилегающие к нему торговые палатки автовокзала находятся под неусыпным оком «минцевских». Так говорили и те, кто стоял за прилавком, и предприимчивые дачники со своим урожаем, ютившиеся возле главного входа, и те, кто еще недавно сам имел процент от торговых мест. Разборки бандитов не были редкостью тогда, но по-настоящему оценить их масштаб я смогла, только учась в академии. Карьера Сергея была яркой и недолгой – он умер, не дожив и до тридцати лет.

– А как умер ваш брат? – Я постаралась, чтобы мой голос звучал ровно, не выдавая внезапно проснувшегося интереса.

– Сказали, что он отравился грибами. Как видите, причина весьма заурядная.

– Это точно? – У меня плохо получилось скрыть разочарование. – Уголовное дело не было возбуждено?

– Не было оснований для его возбуждения, – чуть помолчав, сказал Юрий, – мама настаивала, но ничего криминального не нашли. Сергей был ее любимым сыном. Она всю жизнь Анну винила в его смерти. Собственно, поэтому наши пути и разошлись.

Значит, запрос на возбуждение уголовного дела все-таки был.

Поиски криминальной вдовы я решила начать с конца, а именно с того момента, как Анна Алексеевна снова стала свободной женщиной. Если Юрий прав, то заявление его матери должно сейчас храниться в архиве прокуратуры.

Разрешение на работу в пыльном прокурорском прошлом я поспешила достать у Андрюхи, чья карьера стремительно пошла в гору по партийной и государственной линии обеспечения правопорядка. Чем конкретно занимался Андрей Мельников, никто не знал, но Киря не упускал случая ввернуть в разговор шутку про то, как бывший стажер превзошел наставника.

Через час я подъезжала к городской администрации. Мне навстречу, важно приосанившись, не торопясь, шел мой бывший однокурсник:

– Ты что-то совсем пропала, – просиял он, – в отпуске, что ли, была?

– Что-то вроде того, – согласилась я, – а ты делаешь успехи. Поздравляю!

– Ой, не глумись хоть ты, – отмахнулся Андрей, – меня прокурорские и так поедом едят. Тебе в архив зачем? – Он протянул мне пропуск.

– Помнишь, про банду Минца читали в академии? Так

вот, ищу его вдову.

– Тогда удачи. – Мужчина поднял руку верх. – Заскакивай в гости в выходные, что ли? Тут Киря всех собирает на закрытие летнего сезона, ты уж появись, имей совесть.

Вместо ответа я просигналила ему. Впереди меня ждала работа, по которой я основательно успела соскучиться.

Глава 2

Из рассказа Юрия выходило, что семья о «подвигах» Сергея узнала только постфактум. Однако неловкие паузы между фразами составили впечатление, что мать все же о занятиях сына догадывалась. Была Зинаида Павловна женщиной с железной волей, не прощавшей малейшей слабости ни себе, ни другим. Сергей унаследовал ее характер, неуемную жажду деятельности и способность влиять на людей.

Рано оставшийся без отца, юноша был примером для младшего брата, который по характеру был спокойным и вдумчивым мальчишкой. Юрий не помнил, когда именно криминальная стезя стала привлекать Сергея. Возможно, все началось после первых курсов университета, когда старший Минц устроился развозить продукцию «Союзпечати» по киоскам. Местечковый рэкет и легкие деньги очаровали юношу. И вскоре он обзавелся нужными знакомствами и стал сам следить за тем, чтобы получать процент с прибыли. С несогласными Минц и сотоварищи поступали в духе времени, действуя через травматологию. С упорствующими разговор был еще короче, но леса вокруг Тарасова были свидетелями многих «переговоров» начинающих бизнесменов.

Я сидела в архиве над делом Минца. Выходило, что Зинаида Павловна в день смерти сына написала заявление на собственную невестку, обвиняя ту в умышленном убийстве. Следом шло заключение судмедэксперта, гласившее, что смерть наступила в результате отравления аматоксинами, содержащимися в грибах.

Оставив свидетельские показания на потом, я предпочла сосредоточиться на фактах, а они определенно интриговали. Взять хотя бы то, что за неделю до смерти все участники позднего ужина, а это пятеро человек, включая саму Анну, обратились в больницу с пищевым отравлением, предположительно ботулотоксином и подозрительными грибами. Сам по себе этот факт удивления не вызывает, до сих пор ежегодно незадачливые любители консервов и грибники нет-нет да и оказываются с промытыми желудками на больничных койках. Странно было то, что фатальные последствия настали только для одного Сергея, хотя, как следует из заключения, отравление не теми грибами наблюдалось еще у двух человек, включая уже упомянутую Анну. Но как в таком случае выжили остальные, если блюдо готовилось для всех?

Следующий документ об отказе в возбуждении уголовного преследования новоиспеченной вдовы за подписью Кирьянова Владимира Сергеевича окончательно поставил меня в тупик. С трудом верилось, чтобы Киря не засомневался в случайности отравления криминального авторитета. И все-таки не стоило списывать со счетов, что именно собственные промахи являются лучшими учителями.

Я не знала, как начинал Киря. Наша дружба хоть и прошла проверку временем, но зародилась отнюдь не сразу и тогда, когда я все еще была молодым специалистом, а Володя уже числился в старшем начальствующем составе.