Поселок
Шрифт:
– Армстид против Сноупса, – сказал он.
Миссис Армстид начала говорить. Она не шевелилась, ни на что не смотрела, стиснув руки на коленях, и голос ее был все таким же ровным, глухим, безнадежным.
– Этот человек из Техаса сказал…
– Постойте, – прервал ее судья. Его тусклые глаза забегали под толстыми стеклами очков, оглядывая лица присутствующих. – Где же ответчик? Я его не вижу.
– Он отказался явиться, – сказал шериф.
– Отказался? – сказал судья. –
– Он не принял ее, – сказал шериф. – Он сказал…
– В таком случае он будет отвечать за неуважение к суду!
– С какой стати? – сказал Лэмп Сноупс. – Еще не доказано, что эти лошади его. Судья взглянул на Лэмпа.
– Разве вы представляете интересы ответчика? – спросил он. Сноупс, моргая, глядел на него.
– А это что значит? – сказал он. – Что штраф, к которому вы его присудить собираетесь, взыскивать будут с меня?
– Стало быть, он отказывается участвовать в тяжбе, – сказал судья. – Разве он не знает, что я могу привлечь его за это к ответственности, если уж он не признает простой справедливости и приличий?
– Вот это ловко, – сказал Сноупс. – Сразу видать, что у вас на уме…
– Замолчите, Сноупс, – сказал шериф. – Если вы не выступаете по этому делу, так нечего и вмешиваться. – Он повернулся к судье: – Не прикажете ли съездить на Французову Балку и привезти сюда Сноупса? Я могу это сделать.
– Нет, – сказал судья. – Погодите. – Он снова оглядел бесстрастные лица, все с той же растерянностью, с тем же страхом. – Может ли кто-нибудь точно сказать, чьи это лошади? Кто может сказать? – Они тоже глядели на него, бесстрастно, пристально глядели на этого чистенького безупречного старика, который, положив руки на стол, сплел пальцы, чтобы унять дрожь. – Хорошо. Миссис Армстид, – обратился он к женщине, – расскажите суду, как было дело.
Она заговорила, ни разу не пошевельнувшись, ровным, монотонным голосом, глядя куда-то мимо, в полной тишине, а кончив, умолкла, и голос ее ни разу не дрогнул, словно все сказанное не имело никакого значения и ни к чему не могло привести. Судья, опустив глаза, разглядывал свои руки. Когда она замолчала, он посмотрел на нее.
– Но из этого еще не следует, что лошади принадлежали Сноупсу. Вам нужно бы предъявить иск этому человеку из Техаса. А он уехал. Даже если суд постановит взыскать с него деньги, вы все равно не сможете их получить. Понимаете?
– Мистер Сноупс привез его сюда, – сказала миссис Армстид. – Откуда бы этому техасцу знать, где Французова Балка, ежели б мистер Сноупс ему не показал.
– Но ведь это техасец продал лошадей и взял деньги. – Судья снова оглядел лица присутствующих. – Правильно? Скажите вы, Букрайт, так было дело?
–
Судья снова поглядел на миссис Армстид печально и сочувственно. Поднялся порывистый ветер, он шелестел высоко в ветвях, и на землю, кружась, падали снежно-белые лепестки, которые отцвели прежде времени, как и сама весна отцвела быстро и щедро после суровой зимы, пролив свой густой, одуряющий аромат.
– Он отдал мистеру Сноупсу те деньги, какие взял у Генри. Он сказал, что Генри не покупал никакой лошади.
Он сказал, я могу завтра получить деньги у мистера Сноупса.
– И у вас есть свидетели, которые могут подтвердить это?
– Да, сэр. Все видели и слышали, как он отдал мистеру Сноупсу деньги и сказал, что я могу их получить…
– И вы просили у Сноупса эти деньги?
– Да, сэр. А он сказал, что техасец увез их с собой. Но я бы могла…
Она снова умолкла, глядя, как и судья, куда-то вниз, на свои руки. Во всяком случае, она ни на кого не глядела.
– Что же? – спросил судья. – Что вы могли бы?
– Я могла б узнать эти пять долларов. Я заработала их своими руками, ткала по ночам, когда Генри и дети спали. Некоторые дамы из Джефферсона собирали пряжу и отдавали мне, а я за плату ткала им материю. Я скопила эти деньги по центу и узнала бы их, если б увидела, потому что часто вынимала жестянку из печи и пересчитывала их, все ждала, покуда накопится довольно, чтобы обуть детей к зиме. Я бы их сразу узнала. Если б мистер Сноупс только позволил…
– А что, если кто-нибудь видел, как Флем отдал эти деньги назад техасцу? – сказал вдруг Лэмп Сноупс.
– А кто-нибудь видел это?
– Да, – сказал Сноупс хрипло и решительно. – Вот Эк видел. – Он поглядел на Эка. – Ну, что же ты? Расскажи ему.
Судья поглядел на Эка; все четыре дочери Талла, как по команде повернув головы, тоже поглядели на него, и миссис Талл с холодным, злым и презрительным лицом подалась вперед, чтобы муж не мешал ей видеть, и все, кто стоял позади скамей, задвигались, вытягивая шеи, чтобы поглядеть на Эка, неподвижно сидевшего на скамье.
– Скажите, Эк: видели вы, как Сноупс вернул деньги Армстида техасцу? – спросил судья.
Эк сидел молча, не шевелясь, а Лэмп Сноупс грубо и досадливо фыркнул.
– Черт с ним, если он боится, то я не боюсь. Я видел.
– Вы подтвердите это под присягой?
Сноупс взглянул на судью. Он уже больше не моргал.
– Стало быть, вы не верите моему слову? – сказал он.
– Я должен знать истину, – сказал судья. – Если я не могу установить ее, то мне нужны показания, данные под присягой, которые я буду считать за истину.