Поселок
Шрифт:
кулаки, потрясла ими перед дочериным лицом. – Ух, блудница! Тебе что, мало мужа?!
Женечка в недоумении широко раскрыла глаза:
– Мама, что ты такое говоришь? Я что, не могу на пол часа задержаться у своей любимой
подруги?
Теща досадливо махнула рукой и, дотянувшись до щеки дочери, нежно поцеловала и
пошла себе в комнату. Женечка, сбитая с толку, секунду смотрела ей вслед, но, быстро
опомнившись, спросила:
– Мама, а где папа?
– Завтра
Они вошли в свою «половину» впервые за десять дней отсутствия, каждый своего, каждый
по личной причине, каждый со своими очень личными интересами и большая комната
112
показалась скучной, застывшей, плохо узнаваемой. В первую минуту это чувство отчуждения
охватило настолько, что оба, не замечая друг друга, каждый сам по себе отошел в свою сферу
интересов, произвольно овладевших ими. Они, конечно, были необязательны, так, между
прочим, но почему-то захватили тихим мерцанием мыслей и вялым перебиранием
незначительных событий. Усталое сознание пасовало перед разумом, что нужно было бы в
первую очередь энергично разрешить. Оно наложило запрет на срочные действия и решения.
Этого даже и не хотелось. Роберт все это понимал, но уже чувствовал приближение момента
истины. Момент набирал силу сам по себе. Его уже хоть слабо, но приходилось сдерживать,
считаясь с моральной усталостью.
Роберт прилег на тахту, ощущая умиротворение от осознания, что, наконец, он дома, все
пришло в свое привычное русло, и теперь не нужно будет решать выворачивающие наизнанку
проблемы по улаживанию противоречий чувств и обязанностей. Он глубоко вздохнул и
закрыл глаза. Приятно ощутил пустоту в натруженных извилинах. В таком состоянии легко
было заснуть. Но неожиданная тишина заставила Роберта отбросить сладостный мир и
открыть глаза. Прямо перед лицом на него, не моргая, смотрели настороженные полные
любви глаза Женечки.
Роберт привлек ее к себе, обнял, зашептал, целуя и гипнотизируя лаской женский слух:
– Милая, как я по тебе соскучился! Разве ты этого не замечаешь? Разве тебе там, где ты
была, твое феноменальное женское чутье не заставляло поскорей вернуться ко мне?
– Наверное, да. Но как ты быстро по мне соскучился! Это что, такая у тебя ко мне жаркая
любовь? – шутливо поинтересовалась она. – Тогда почему усталый лежишь, словно одно из
двух – либо за десять минут моего отсутствия в кафе ты разгрузил вагон на вокзале
«Сортировка», либо успел за такое короткое время сыграть в любовь с другой женщиной.
Роберт насторожился.
– Постой. Какие десять минут?! – он сел на край тахты, охватил ладонями ее лицо,
пристально
подруга, рассказывай все по порядку. Вначале, куда ты пошла после того, как переговорила с
барменом?
Женечка осторожно оторвала от щек его ладони, положила его руки на свои колени.
Посмотрела с укоризной.
– Роберт? Ты чего?
– Ты можешь без эмоций ответить на простой вопрос? Пожалуйста, дорогая.
– Да куда я пошла! В туалет, куда же еще? – возмутилась она.
– Ну, дальше. Открыла дверь туалета. Кстати, я там был. Тебя там не было. Ты зашла?..
Женечка потупилась. Роберт знал – врать она не хотела. Правду сказать – тоже. И он
настоял:
– Милая, чего ты боишься мне сказать что-то, от чего тебе кажется, что я буду не в
восторге? Не бойся, скажи откровенно, клянусь, не обижусь и никогда даже не вспомню.
Клянусь! Я уже забыл, говори.
– Роберт, это, наверное, пустяк. Мне просто не хотелось тебя расстраивать. У меня что-то с
головой. Я потеряла сознание, – она заволновалась, взяла его руки в свои ладони,
успокаивающе принялась гладить. – Роберт, ты только не волнуйся. Это быстро прошло. Я
оказалась в кабинете у директора кафе на диване. Встала и пошла, даже голова не болела.
– А потом… – хмуро проговорил Роберт.
– Ну, что потом? Потом ты все знаешь. Я хотела этот случай от тебя скрыть, но ты, как и
ожидалось, меня расколол.
Роберт смобрался было вспылить, но вовремя сдержался, сообразив, что напором истину у
запутавшейся Женечки не добудешь.
113
– Ладно. Если ты считаешь что это пустяк, то поподробнее об ощущениях перед самой
отключкой. Может быть, я смогу хоть приблизительно сказать, что это было.
Она скривила губки, припоминая.
– Ну… дышать вдруг стало трудно. Стала задыхаться… А потом не помню. Но скорей это
мне прибредилось, пока я лежала без памяти. Потому, что только зашла и за собой закрыла
дверь, сразу и потеряла сознание… Роберт, какое это имеет значение! Я жива и мы снова
вместе, дорогой.
– Так если ты за собой закрыла дверь, как же тебя из туалета извлекли?! – чувствуя, что
срывается, возмутился Роберт. – Я когда туда зашел…
– В женский туалет?! – Женечка не смогла скрыть своего удивления.
– Да, дорогая! В женский туалет! В общий. Но закрывашка там была исправна… в смысле
крючок. И фрамуга открыта. Это для подтверждения, что я там был.
– И тебе не стыдно? А если б там была женщина?
– А я зашел в сопровождении женщины, так что…