Посередине гвоздик
Шрифт:
Погода, непогода, а зерно с токов на элеватор идет".
Всплыл перед глазами рисунок в стенной газете: по гладкой дороженьке, завивая колесами пыльные кудельки, согласно бегут три машины. Над рисунком надпись: "От поля до элеватора - хлеб непрерывным потоком". Эхма, этот рисунок да богу бы на глаза. . До чего ж обидно - и дела-то пустяк осталось, а растянуться может на неделю.
Навстречу трактору из-под увала выполз легковой газик. По уши заляпанный ошметками грязи, он, виделось, прошел дальнюю дорогу. "Из края, что
– подумал Леонид.
– Что ему-то за нужда в такую кашу?"
Возвращался Леонид со свалки грязный и злой. Он уж настолько считал подшипники своими, что, увидев пустые гнезда, поначалу растерялся. Озадаченно обошел все три бывших агрегата, заглядывал в те места, где должны были находиться подшипники, для верности пощупал пальцами с внутренней стороны, не нащупав нужной детали, сердито сказал: "Ушляки!" и покачал головой.
А когда возвращался, все больше и больше расстраивался свершившейся несправедливостью и почем свет ругал себя. Он испытывал чувство человека, который уж совсем было нацелился купить редкую вещицу, а ту перед самым его приходом перехватили. Ведь совсем, совсем была в руках, надо же!.. Не в счет, что вещица, может, вовсе и не нужна, обидна потеря. А кто виноват?
Сам виноват. Приди пораньше на час... "Ну, ушляки, - думал Леонид. Надо было вчера сразу посмотреть.
Как только услыхал, сразу надо было идти". Пока добрел до конторы, вконец расстроился, а когда Леонид расстраивался, под его юрячую руку попадать было не след.
Этого не знал незнакомый человек, коего Леонид и мельком до того не видел. Стоял человек на конторском крыльце и вот уже с четверть часа поджидал Леонида, на которого ему указали, когда тот был еще далеко:
– Вон около списанных жаток круги дает.
– Ремонтировать будет?
– Какой там ремонтировать. На подшипниках пустой номер тянет. Там еще до света Иван с Федькой управились. Если срочно нужен, сбегать можно.
– Он сюда вернется?
– На ток если зайдет, а так - сюда.
– Тогда я лучше подожду.
И вот - дождался. Смыгая ногами по торцу порога, Леонид угрюмо следил за сползающими с сапог оковалками грязи и поэтому не сразу понял, что обращаются именно к нему. Незнакомец повторил вопрос. И Леонид ответил неприветливо:
– Ну я.
– А моя фамилия Смирнов...
Незнакомец оказался "из края". Где и кем он работал значения не имело. В данный момент он овеществлял для Леонида средостение между ним, комбайнером Денисовым, и дефицитнейшим подшипником № 11206, который, правда, пока ему без крайности, но может потребоваться в любой момент. И поэтому, когда человек для начала разговора неудачно поинтересовался, чем он занимался у жаток, Леонид ответил угрюмо:
– Коню гриву заплетал.
– Три богатыря, - расплывчато сказал Смирнов.
– Чего? чего?
– переспросил Леонид.
– Это я насчет гривы.
– А-а, - Леонид взглянул на собеседника более внимательно, кивнул на заляпанный газик, который
– Як вам не сразу. В Камариху заезжал, сейчас - из Покровского.
– А в Березовку, случаем, не заскочили?
– уже совсем заинтересованно спросил Леонид.
– Ив Акимовку?
Как у них с намолотом?
– Пути не было.
– Жалко.
– Можно позвонить.
– Да ладно. Управляющего дождусь, он знает.
В этот момент на крыльцо вышел Леонидов приятель Мишка и, будто не в присутствии Смирнова шла речь, сообщил:
– Товарищ вот тебя спрашивает. Из газеты. Сочинить, наверное, хочет.
– Чего про меня сочинять, другие, может, лучше сработают.
– Другие - может, а пока по процентам ты у нас впереди. А вообще (это уже Смирнову) он у нас не очень разговорчивый. Может, и правда кого другого найдете?
– Я на Цицерона и не рассчитываю. А сказать, думаю, скажет. Как, Леонид?
– Сказать всегда есть чего, - солидно подтвердил Леонид и победительно посмотрел на Мишку.
– Тем более, пять лет подряд - ведущий комбайнер района. За это время мысли накопились...
– Смирнов подлил масла в огонь.
Леонид подумал немного и сказал про подшипники.
Разве это порядок: колхоз в Краснощековском районе, а все запчасти - в Поспелихе. Что с агрегатом случись, за самой малой малостью надо гнать грузовик полтораста километров. В два конца - триста. Из-за одной детали! Комбайнерам все время говорят: "Считать надо учиться". Я бы так сказал: "Считать, так считать всем!
Хотя бы с этой Сельхозтехникой. Если невозможно всякий колхоз в достатке обеспечить, так какой-нибудь складишко в Краснощекове приспособить неужели нельзя? А вообще, в хозяйства надо засылать. Почему-то все думают, что мы хапать будем. Зачем хапать, если я знаю, что в любой момент могу взять".
И Леонид пересказал шутку, которую слышал давно, давно, наверное, тогда еще, когда учился в СПТУ: заходит тетка в магазин, спрашивает: "Спички есть?" - "Есть".
– Десяток коробков можно взять?" - "Можно".
– "А ящик?" "Хоть два".
– "Тогда дайте коробочку".
Посмеялись все трое шутке, потом Леонид спросил:
– А что, разговор долгий у нас будет?
– Как сложится.
– Тогда лучше в контору зайдем или у меня дома можно.
– Вспомнил, что Нина собиралась после обеда стираться, и пожалел.
– Забыл, дома жена убирается...
Придется здесь. Только ты, Мишка, за нами не вяжись, когда много людей, я в разговоре путаюсь.
В красном уголке еще больше поднабралось народу, от табачного дыма было не продохнуть, в его завесе даже шум казался гуще и невнятней. На скрип двери, впустившей Леонида и Смирнова, все разом обернулись, на миг стало совсем тихо. Потом кто-то равнодушно сказал: