Посланец Сварога
Шрифт:
Конечно, обязательно кто-то проболтается, несмотря на все запреты, но слухи слухами, могут ведь и не поверить, подумав, что рассказчик просто преувеличивает, но вот если увидят сами, то все могло пойти вразнос.
Опять же, его армия постепенно росла. После того как стало ясно, что авантюра Руса удалась и он смог разгромить зимующих в Крыму кутригуров, так что от них полетели лишь клочки по закоулочкам, к нему стали стекаться новые отряды. Причем они были уровнем выше в плане боеспособности как по оснащенности, так и по опытности, ведь с Русом в набег пошел
Рус прибывшим только радовался, лишних воинов не бывает, да еще в такой тревожной ситуации, другое дело, что он жестко требовал признания себя главным с беспрекословным и точным выполнением всех приказов.
Ну а чтобы окончательно удержать скифо-гуннов и ромеев в лице херсонесского викария от удара в спину (мог ведь собрать ударный кулак и лихим наскоком, выскочив из горных ущелий, атаковать промцентр), Рус организовал продажу пленных кутригуров по дешевке. Славян по этому поводу даже насел на брата, требуя пояснений.
– Зачем ты так дешево продаешь пленных? Они ведь стоят раза три, а то и в четыре дороже. Особенно это касается баб с детьми. Этих ты вообще чуть ли не в десять раз дешевле отдаешь.
– А если подумать?
– Хочешь задобрить ромеев?
– Этих тварей не задобришь, – криво усмехнулся Рус. – Это все равно что волка или медведя пытаться умаслить. Откусит дар вместе с рукой, а потом и тебя самого сожрет.
– Тогда не знаю…
– Все просто, брат. Смогут они захватить наше железо или нет, это еще на воде вилами писано, может, да, а может, и нет. Не будь этих купленных по дешевке рабов, может быть, и рискнули бы, ибо ничего не теряют в случае неудачи…
– А так гарантированно потеряют уже купленный товар! – воскликнул Славян.
– Не просто купленный товар, но еще и потенциальную прибыль, ведь Данакт покупает пленных кутригуров не для себя, а для императора. А это не просто возможность увеличить капитал в два-три раза, но еще и способ возвыситься, заняв высокую должность при дворе в Константинополе, и такую возможность сливать в выгребную яму никто не захочет.
– Я понял, – закивал Славян.
У сторожей, что охраняли пленников, имелся четкий приказ князя перебить всех кутригуров при малейшей внешней угрозе. И информацию об этом слили ромеям через аланов и готов, благо это оказалось несложно благодаря оживившейся торговле, ведь аборигены, помимо всего прочего, поставляли славянам еще и вино (Рус и рад бы установить сухой закон, но решил не передавливать, а наоборот, взять процесс под контроль), так что во время нескольких таких совместных попоек нужная информация была слита местным.
В общем, Рус постарался прикрыться со всех сторон, но первые проблемы пришли откуда не ждали – изнутри. В какой-то момент в середине марта местные степняки перестали поставлять руду и вообще угнали всех коней в горы.
– Что за ерунда? – удивился и насторожился Рус.
Послал дополнительную разведку во все стороны, заподозрив, что аборигены оказались в курсе о готовящемся нападении и заблаговременно
«Только чего не предупредили?» – озадачился он.
Впрочем, тут удивляться по большому счету нечему. Кто они для местных, чтобы предупреждать об опасности? Да никто. Им, может, даже выгоднее будет, если славян разобьют. Потом добьют остатки и поживятся за счет этого. Падальщики как есть.
Но разведка ничего не дала. Врагов не заметили ни на севере, ни на юге, ни даже на самом опасном направлении – востоке.
– Тогда что, Чернобоговы демоны, происходит?! – продолжал недоумевать Рус.
Пришлось засылать послов к вождю скифо-гуннов в горы. Тот особо выделываться не стал и вышел на переговоры в заранее оговоренном месте на границе степи и гор.
– Почему вы перестали возить камни, как уговорено? – спросил Рус.
– Ты сам виновен в разрыве наших договоренностей, – ответил Мугель.
– Я?! Когда это я их разорвал?
– Когда твои люди напали на род Джемет и практически полностью истребили его.
«Что за черт?!» – в недоумении мысленно ругнулся Рус.
– А это точно были мои люди? Может, кто-то хочет свалить на меня ваши внутренние разборки? Может, это были те же готы или аланы?
– Нет. Это были именно твои люди, Рус.
– Чем сможешь подтвердить эти обвинения?
– У меня есть свидетель – чудом спасшийся молодой пастух. Он все видел.
– И с чего он решил, что это были именно мои люди?
– Флажок.
– Флажок можно подделать…
Мугель согласно кивнул.
– Можно. Но это были твои люди, князь Рус. Я верю, что ты об этом ничего не знаешь, но это ничего не меняет. Только говорит о том, что ты не контролируешь своих людей.
Рус заскрежетал зубами.
– Что было нарисовано на том флажке?
– Вот такой знак…
Вождь скифо-гуннов начертил цифру на земле своим кинжалом.
«Щек, сука!» – мысленно вспыхнул Рус.
70
Если младшие братья – командиры сотен и тысяч, что пришли вместе с ним в Крым, безоговорочно признавали его главенство и особо не доставляли проблем, то вот те, кто пришел после того, как крымская степь оказалась вычищена от кутригуров, вели себя более дерзко и независимо. И одним из самых проблемных оказался Щек, приведший с собой помимо личной дружины в три десятка человек еще две сотни довольно неплохо оснащенных воинов.
«Что делать? – призадумался Рус. – Вдруг все же подстава? Ромеи на это мастера».
Рус невольно заподозрил интригу ромеев. Они действительно доки в способности вносить разлад. Зачем им это? Посеять внутренний раздор и через это ослабить славян, а то и вовсе спровоцировать внутренние разборки. Тогда можно будет, фигурально выражаясь, половить рыбку в мутной воде. Бить врага по частям всегда легче.
«А если не подстава, и Щек действительно виновен?» – еще сильнее загрузился Рус.
И так могло быть. Он даже склонялся к мысли, что так оно и есть. Очень уж Щек… о себе много мнил, так что мог и забить на клятву.