Послания Ивана Грозного
Шрифт:
яд отрыгавши. Се убо довольно указах, чесого убо ради по твоему
90
злобесному разуму сопротивным обретается. Разумевая разумей совесть
прокаженну имущаго. Не мни, яже никакого же от державы моея несть. А
отцу твоему, князю Михаилу, гонения было ( Так Пг; И зло; Ар бло. ) много,
да и убожества, а измены такой, что ты, не учинил.
А еже писал еси: «Про что емя во Израили побили и воевод, от Бога
данных
святую кровь в церквах Божиих пролили есмя, и мученическими кровьми
праги церковный обагрили есмя, и на доброхотных своих, душу за нас
полагающих, неслыханный муки, смерти и гонения умыслили есмя,
изменами и чародействы их и иными неподобными обличая
православных», - и то еси писал и лгал ложно, яко же отец твой диавол тя
научил есть; понеже рече же Христос: «Вы отца вашего хощете творити,
яко же он человекоубийца бе искони, и во истинне не стоит, яко истинны в
нем несть, и егда же ложь глаголет, от своих глаголет: ложь бо есть и отцу
его». А сильных есмя во Израили не погубили, и не вемы, кто есть
сильнейший во Израили, и не побили и не вемы; земля правится Божиим
милосердием, и пречистые Богородицы милостию, и всех святых
молитвами, и родителей наших благословением, и последи нами, государи
своими, а не судьями и воеводы, и еже ипаты и стратиги. И еже воевод
своих различными смертьми расторгали есмя, - а Божиею помощию имеем
( ТакПг; Ар М имением. ) у себя воевод множество, и опричь вас,
изменников. А жаловати есмя своих холопей вольны, а и казнити вольны
же есмя.
Крови же во церквах никакие не проливали есмя. Победоносец же и
святыя крови во своей земли в нынешнее время, - ничего си явленно, не
вемы. «Праги ( Так Пг; М Ар враги. ) же церковные», - елико сила ваша и
разум осязает, и яко же подвластные наши к нам службу свою являют, сице
украшенными всякими церкви Божия светится, всякими благостынями,
елико после вашия бесовския державы сотворихом, не токмо праги и
номост, но и предверия, елика всем видима есть иноплеменным
украшения. Кровию же никакою праги церковныя не обагряем; мучеником
же в сие время за веру у нас нет; доброхотных же своих и душу свою за нас
полагающих истинно, а не лестию, не языком глаголюще благая, а сердцем
злая собирающе, и похваляюще, а не расточающе и укоряюще, - подобно
зерцалу, егда смотря, и тогда видит, каков бе, егда же отъидет, абие забудет,
каков бе, - и, егда кого обрящем ( Так
свобожения, а к нам прямую свою службу содевающе и не забывающе
поручныя ему службы, яко в зерцале, и мы того жалуем велршим всяким
жалованьем; а иже обрящется в супротивных, еже выше рехом, то по своей
вине и казнь приемлют. А в ынех землях сам узришь, елико со девается
злым злая: там не по здешнему! То вы своим злобесным обычаем
утвердили изменников любити; а в ыных землях израдец не любят: казнят
их, да тем утвержаются. А мук и гонения и смертей многообразных ни на
91
кого не умышливали есмя; а еже о изменах и чародействе воспомянул еси,
– ино, таких собак везде казнят. А еже нечто мы облыгаем православных, -
и не, понеже убо уподобился еси аспиду глухому, по пророку
глаголющему: «яко аспид глухий затыкает уши свои, иже не слышит гласа
обавающаго, обаче обаваем обавается от премудра, понеже зубы их во
устех их сокрушил есть Господь, и членовныя львом сокрушил есть»; и
аще аз облыгаю, о ином же истинна о ком явится? Ино то, изменниче, они
сотворят: обличения несть им. По твоему злобесному умышлеыию, чесо
ради нам сих облыгаете? власте ли своих работных желая, или рубища их
худа, или коли бы их насыщатися? како у кого? Не смеху ли подлежит твой
разум? Заец потреба множество псом, на враги ж множество вой: како убо
безлепо казнити подвластных разум!
Яко же выше рех, какова злая пострадах от вас от юности даждь и
доселе, пространнейше изобличим. Се убо являет (аще убо и юн ( Так Пг
М; Ар он. ) еси сих лет, но обаче видети можеши): егда Божиими судьбами
отец наш, великий государь царь Василей, пременив порфиру ангельским
пременением, тленное се и мимотекущее земное царьствие оставль,
прииде на небесная во онь век некончаемый, предстояти Царю царем и
Господу господем, мне же оставшу со единородным братом, свято
почившим Георгием, мне убо третию летю сущу, брату же моему лета
единаго, родительницы же нашей благочестивей царицы Елене в сицевых
бедна вдовстве оставлыне, яко же в пленении отвсюду пребывающу, ово
убо иноплеменных язык от круг приседящих, брани непримирительныя
приемлюще от всех язык, Литаонска, и Поляков, и Перекопи, и
Адчитархана, и Нагаи, и Казани, овоже от вас изменников беды и скорби и
различными виды приемлюще, яко же подобно тебе, бешеной собаке, князь