Посланница Поднебесья
Шрифт:
— Нужно забыть, Ларо.
— Но почему они случились? Так ведь обычно не бывает? Почему со мной?
Карула положила сморщенную ладонь мне на плечо.
— Случилось и случилось. Не нужно задаваться вопросами, а тем более и дальше копаться в себе. Ты ангел. У тебя есть миссия. Остальное не имеет ни малейшего значения. Нужно это понять и принять.
Я сжала зубы, ощущая, как по телу разливается раздражение. Ангелам не полагалось его чувствовать. Но я чувствовала. Потому что не хотела ничего принимать. Хотела задаваться вопросами
Но возражать прямо сейчас не посмела. Понимала, что не время.
Карула ждала определенной реакции. Сейчас нужно ее продемонстрировать. Пусть дама думает, что услышана.
Увы, я ошиблась.
Опытному ангелу, проработавшему в медицинском блоке пару столетий, было несложно понять, что новобранец врет. Но снова говорить со мной Карула не стала. Подключила «тяжелую артиллерию».
Ох и шум поднялся в блоке, когда туда пожаловал Высший старец. Один из трех.
И надо ли говорить, что я перепугалась насмерть, узнав, что явился он по мою душу. Событие было из ряда вон. Новеньким Высших ангелов видеть вообще не полагалось.
Однако я удостоилась чести. В смысле, сомнительной чести.
— Здравствуй, Ларо, — поприветствовал меня Высший Амэй, когда я зашла в комнату отдыха, где тот меня поджидал.
— Здравствуйте… — выдохнула я, не зная, куда смотреть: в пол, на собственные руки или по сторонам. Лишь бы не в светло-карие глаза в обрамлении сеточки морщин.
— Я слышал, что твое рождение прошло не как обычно, — старец сел на диван и похлопал по нему, приглашая меня устроиться рядом.
О Небо и Миры! Кто бы знал, каких усилий мне это стоило.
— Расскажи подробности видений, девочка, — попросил он.
Я подчинилась. Но если раньше расписывала Каруле все детали, то сейчас ограничилась общими фразами. Чувствовала, что Высший пришел не для того, чтобы отвечать на вопросы и потворствовать моему любопытству.
— Мне жаль, что всё так вышло, — пробормотала я.
Высший старец подарил покровительственную улыбку.
— Ты не виновата. Иногда случаются сбои. Редко. Но бывают. Просто тебе не повезло. Однако… — он посмотрел многозначительно. — Ты должна выключить прошлое, если хочешь стать ангелом, а не оказаться подвергнутой забвению. Ты слышала о капсуле, Ларо?
Будь у меня сердце, ускакало бы прямиком в пятки.
Разумеется, я слышала о капсуле. Пусть я новенькая, но об этом ангелам рассказывали в первые же дни в Поднебесье, чтобы понимали, как всё устроено. В капсулу отправляли тех, кто нарушал незыблемые правила, ставил под удар клиентов или… ломался.
А меня, похоже, считали именно сломанной…
— Не хочу в капсулу, — прошептала я.
— И я не хочу для тебя такой судьбы, — старец сжал мою руку. — Ты славная девочка, Ларо. У меня хорошее предчувствие на твой счет. Просто делай свою работу, будь правильным ангелом и тебе воздастся.
Разумеется, я ничего «не выключила». Разве можно забыть собственные смерти?
Но вслух об
Сара: настоящее
— Ну и жуть…
Я сижу в кресле, развернутом к окну, и смотрю на город, терзаемый непогодой. Картина просто нереальная и апокалиптическая.
Такой грозы я не видела очень давно. Город будто оказался во власти бури столетия. Она пришла внезапно. Еще недавно с неба светило солнце, и вдруг поднялся ветер, пригнав тучи. Они закрыли собой всё, повиснув, как проклятие.
— Прекратись… — шепчут губы.
Кажется, что никогда не увижу ни солнце, ни луну, ни звезды. А еще, что ни один ангел не сумеет спуститься на грешную землю. Гроза навевает самые дурные воспоминания. Из всех жизней, которые сохранились в памяти. Но оторвать взгляд от окна не выходит. Меня пробирает насквозь, не могу избавиться от ощущения, что кости покрываются иголками инея, а в душу просачивается тьма. Но я смотрю и смотрю, как молнии терзают небо, а не город льются потоки воды, будто случился апокалипсис.
На мгновенье, когда очередная кривая «стрела», выпущенная самим злом, проносится по черноте и уходит вниз, на оконном стекле появляется лицо. Злое лицо моего личного демона. Он будто на мгновенье является, чтобы не просто напомнить о себе, а доказать, что по-прежнему остаются в его власти.
Игра воображения. Знаю. Но всё равно не по себе.
— Ты мертв, — шепчу я, пока снаружи гремит так, будто взрывается всё вокруг. — А я жива. И смогу быть счастливый.
Но мне снова мерещится. Уже не лицо, а злой смех.
— К черту! — кричу я, вскакивая с кресла.
Хочется сбежать из квартиры, в которой ОН регулярно появлялся. От окна, в которое он входил, как к себе домой.
Сама до конца не понимая, что со мной творится, я выскакиваю за дверь и бегу по лестнице вверх. Я задыхаюсь и жажду свежего воздуха. И сейчас меня не волнует, что снаружи гроза века.
Я рывком открываю незапертую дверь на крышу.
Потоки воды столь сильны, что я мгновенно вымокаю насквозь, будто вошла в реку.
Но я не обращаю внимания ни мокрое платье, ни на волосы, прилипшие к лицу. Бегу по лужам к краю крыши. Нет, бросаться вниз не собирает. Жить я хочу больше всего на свете. А еще жажду свободы. Такой, когда у самой за спиной вырастают крылья, пусть и не существующие в реальности.
— Ааааааа! — кричу я, падая на колени.
Меня заливает, где-то высоко вновь сверкает молния, но мне всё равно. Я не чувствую опасности. Только потребность выплеснуть яд, отравляющий душу.
Под очередной раскат грома я снова кричу. А потом еще раз и еще.
И падаю. Не вниз. Конечно, нет!
Я лежу на крыше, свернувшись калачиком. Мокрая насквозь. Заливаемая холодной водой. Но, как бы безумно это ни звучало, мне легче…
Ларо: настоящее