Посланница преисподней
Шрифт:
— Он пойдёт на любые наши условия! — воскликнул Вир.
— Я люблю тебя… — только и прошептала Силинель.
— Осталось подумать, где искать эту волшебную палочку, — пожал плечами Эет. — Ведь ты права, Сили: за столько тысячелетий никто на Жезл даже не наткнулся. Это о многом говорит…
— Может, тот, кто нашёл Жезл, не подозревает об его силе?
— Возможно, — кивнул Эет. — Словом, тут надо хорошенько поразмыслить…
— Главное, теперь мы знаем, что искать, — хлопнул друга по спине Вирлисс. — А уж где — это вопрос второй!
—
— Время у нас есть. Будем думать, — решительно заключил Эет.
Мортис кивнула.
— Начинается утро, — чуть грустно улыбнулась она. — Вам пора…
И, не успел Эет ответить, как исчез, рассеявшись, словно туманное марево. Вирлисс тоже поднялся.
— Удачи, — сказала богиня. — И… храни его!
— Да куда я без этого остолопа, — хмыкнул тариллин. — Можешь на меня положиться, Благостная. И… держись тут, Сили!
Он поклонился на прощанье со странной смесью почтительности и шутливости — и исчез, чтобы возникнуть в своей комнате.
Глава 13
Подарок для Вирлисса
Эет
Солнечный луч падал на пожелтевшие станицы раскрытой книги, но мысли Эета витали далеко от чтения. Он, замечтавшись, с улыбкой смотрел на ясное, удивительно тёплое небо.
Через открытое окно в комнату вместе со щебетом птиц струился прохладный ласковый ветер. Мир пронизывала лучезарность, словно сама земля воспарила в небеса.
Весна накинула на деревья прозрачную сеть листвы, и в этой сети, пойманное, растворялось солнце.
Последние два месяца Эет читал труды по экономике и управлению финансами государства и, если не получал удовольствия от изучения самого предмета, то, по крайней мере, радовался мысли, что теперь ясно видит, каким образом нужно строить торговлю с домом Сегерика, чтобы сохранить независимость Атариды.
Сегерик, опытный политик и управленец, пытался постепенно опутать Атариду шёлковой сетью поставок и договоров. Эет подозревал, чего добивается старый демон, а сейчас, после изучения трудов по экономике и государственному управлению, видел его цель совершенно ясно — так же, как и пути противодействия.
Молодой правитель не мог осуждать герцога: в первую очередь тот заботился об интересах своей державы. Оставалось брать с него пример — и заботиться об интересах своей.
Эет объявил, что все природные ресурсы острова, особенно залежи магических кристаллов, являются собственностью казны, и только государство в лице правителя имеет право на их разработку и торговлю — именно потому, что не планировал никакого широкомасштабного экспорта ресурсов. Он ввёл огромные пошлины на товары, транспортируемые купцами Сегерика через портал на Атариду, а полученные деньги вкладывал, поддерживая тех, кто желал заниматься производством здесь,
Кроме того, секреты многих технологий сохранились в библиотеках университета, их оставалось только отыскать и пустить в ход — хотя бы возобновить варку пива, которое, оказывается, было прекрасно известно не только нежити, но и демонам, и одинаково любимо обеими расами.
Разумеется, пока Эет не мог освободить от военной службы своих новых ремесленников и лавочников, но надеялся, что дети этих демонов сумеют продолжить дело отцов, не вступая в армию. Чтобы хоть как-то облегчить труженикам их и без того нелёгкое начинание, глава государства уменьшил налог на прибыль, прописанный в старых законах острова.
Законы… Они являлись проблемой. Эет понимал, что Атарида уже не станет прежней, что старая система, хоть и содержит в себе много полезного, в целом применяться уже не может. Конечно, куда проще было махнуть на все сложности рукой и заявить: эти демоны — моя собственность, и на Атариде есть только один закон — моя воля… Сегодня я велю так, а завтра — вот эдак! Но тогда торговля и производство, не опираясь на твёрдую почву единых для всех норм, стали бы фикцией, ни у кого не вызывающей интереса.
И Атарида не смогла бы противостоять паутинке поставок и договоров, сплетаемой Сегериком…
И очень скоро утратила бы независимость.
В довершение ко всему, возникала ещё одна проблема. Атарида всегда была страной нежити, страной богини Мортис. Но сейчас большую часть её населения составляли демоны — со своей культурой, обычаями, верой… наконец, со своим языком.
С одной стороны, правитель обязан учитывать интересы своих граждан. С другой — интересы собственного народа, своей расы. Чтить традиции своей Родины.
Эет ломал голову, как разрешить сложившееся противоречие, но долго тянуть тоже не стоило. Надо было делать хоть что-то.
И Эет принял основной закон государства.
Атарида провозглашалась страной некромантов и нежити. Государством, созданным волей Мортис, и потому главным культом страны объявлялся культ Мортис, основным направлением магии — некромагия, государственным языком — язык Атариды, а любая нежить, где бы она ни находилась, представитель любой из рас, обладающий даром некроманта либо медиума — могли явиться на Атариду и, присягнув богине, получить гражданство.
Гражданином Атариды являлся также всякий, рождённый на острове.
А вот иноземцам, не одарённым талантами в некромагии, получить гражданство Атариды позволялось не так-то просто. Рассчитывать на него мог лишь тот, кто был способен принести пользу стране… разумеется, члены семьи тоже его получали — в качестве поощрения талантливому специалисту.
Поэтому гвардейцы Эета и их близкие бесспорно считались гражданами Атариды, но дальнейшая экспансия «желающих» находилась под строжайшим контролем.