Посланница ветра

Касперович Алла Леонидовна

– Все. Теперь можно заходить.

Она открыла дверь, и на нас сразу же пахнуло спертым, затхлым воздухом. Окна были плотно закрыты и зашторены. В темноте я едва могла разглядеть пышную кровать с тяжелым балдахином. Я всегда побаивалась на таких спать, опасаясь, что навес меня попросту раздавит, если упадет.

Элея раздвинула шторы и открыла настежь окна, впуская свежий, напоенный цветочным ароматом и полный неясной тревоги воздух. Лежащий на широкой кровати человек издал такой вопль, что я испугалась, как бы не лопнули стекла. Или мои уши.

– Нет!

–

Ваше Величество! Ваше Величество!
– Верховная гадалка тут же подбежала к монарху и склонилась над ним.
– Ваше Величество, что...

– Азар, - прошептал он пересохшими губами и отвернулся.

Мы тактично вышли из комнаты, чтобы король мог хорошенько выплакаться. Он не мог позволить себе проявлять чувства при посторонних.

– А как он узнал, что его сын умер?
– тихонько спросил Кузьмяк, когда мы бесшумно закрыли за собой дверь.

– Понятия не имею, - развела руками Элея.
– Сама ведь собиралась ему все рассказать...

Я снова уселась на диванчик, машинально подняв с ковра всеми забытый фарфоровый чайник, и сгребла уже сухую заварку себе в ладонь. Зачем-то я положила высохшие листья в вещь-мешок.

– А у меня есть идея...

Губы старушки на долю секунды напряглись, но это не укрылось от моего взора.

– Какая?
– котенок запрыгнул ко мне на колени, и я погладила это довольно урчащее создание по спине.

– Проклятие было наложено на короля и его потомков мужского пола. Это было именно одно заклинание, а не два, как я сперва подумала.

– Все равно ничего не понял!
– замотал головой Кузьмяк.
– Я еще такого не читал.

– Я тоже, - успокоила я его.
– Это всего лишь мои догадки. Понимаете, на детей заклятия действуют по-другому.

– Как по-другому?
– встряла Элея, нахмурив лоб.

Вот что значит знать только то, чему учит официальная наука, и отвергать все, что предлагают маги- и гадалки-самоучки.

– Это означает, - терпеливо продолжила я, перевернув фамильяра на спину и начав чесать его пузико. Котенок совсем растекся от удовольствия.
– Что детский чистый организм долго сопротивляется, а потом быстро сгорает, оставшись без сил. Взрослые же, уже познав вкус греха, намного быстрее поддаются чарам.

– Но это же противоречит всему, что я знаю о проклятиях!

– Именно это я и пытаюсь сказать, - произнесла я, щекоча Кузьмяка под подбородком.
– Проклятие было наслано одним человеком, - я быстро подняла глаза вверх и тут же их опустила.
– И на обоих сразу. Поэтому Его Величество и знает о смерти Его Высочества.

– Что ж, - заключила Элея.
– Вам, ОДАРЕННЫМ, виднее.

– Разумеется, - промурлыкал Кузьмяк, всем телом вытягиваясь на моих коленях.

– В таком случае больше не буду ВАМ мешать.

И она удалилась, гордо нес свои тяжелые юбки. Казалось, будто кто-то вставил в ее корсет металлические прутья, чтобы сделать ее осанку еще ровнее, хотя, на мой взгляд, это уже было невозможно.

Я и Кузьмяк тут же вскочили кто на ноги, кто на лапы и, наскоро дожевав последние бутерброды, подошли к двери в спальню. Я негромко постучала и заглянула

внутрь.

– Ваше Величество, можно к Вам?

– Войдите.

В голосе короля не было ни слез, ни гнева, а только лишь глубокая печаль. Когда мы вошли, Ролан IV сидел, откинувшись на подушки, и отрешенно смотрел в окно. При взгляде на него у меня сжалось сердце. Раньше я видела монарха только на портретах. От когда-то величественного и статного мужчины осталась лишь бледная тень. Его роскошные густые серебристые волосы теперь сосульками обрамляли его исхудавшее лицо. Синяки под глазами я могла рассмотреть даже со своего места, ровно, как и проступающие сквозь тонкую рубаху ребра.

– Ваше Величество?

– Что Вам нужно?

– Мы пришли Вам помочь.

– Мы?

Он, наконец, повернул к нам голову, но так ничего и, не увидев, недоуменно уставился на меня.

– Я тут!
– пискнул Кузьмяк и на полной скорости понесся к королю, со всей дури прыгнув к нему на колени. Монарх от неожиданности дернулся, а затем вжался в подушки. На него, не мигая, уставились два фосфоресцирующих глаза на черной усатой мордочке. А через несколько секунд Кузьмяк и вовсе, привстав на задние лапки, прижал свой носик к носу короля. Любого другого давно бы уже казнили за подобную дерзость. Но котенок этого не знал, а потому совершенно не беспокоился за собственную шкуру, изучая Его Величество с интимного расстояния.

– Ч-что это?
– пробормотал мужчина.

– Не что, а кто. Фамильяр я. Вот этой самой гадалки, что в дверях топчется. Кира, - обратился он ко мне, спрыгивая с монарха. Котенок подошел к самому краю кровати и уселся вылизывать лапку.
– Да он же весь горит. Его спасать нужно.

– Кого спасать?

– Вас, конечно, - Кузьмяк принялся за другую лапку.

– Позвольте спросить: зачем?

– А сами еще не поняли?
– в ход пошел хвост.

– Кузьмяк!
– осадила я фамильяра.
– Ты забываешь, с кем разговариваешь.

– Еще чего!
– фыркнул он, принявшись точить когти о виднеющийся из-за смятой простыни матрас.
– Все я помню. Авось, как ты, девичьей памятью не страдаю. С потенциальным клиентом я говорю, с кем же еще?

Молодец, мой котик. По крайней мере, у короля проснулся интерес к происходящему, а это намного облегчало мне работу.

– Ваше Величество, возможно, Верховная гадалка говорила Вам, что на Вас лежит проклятие?

Он кивнул и, спохватившись, спросил:

– А где она сама?

– Она устала и пошла отдыхать. К тому же, она сама справиться не может, поэтому и прислала за мной. Она никак не может прийти в себя от случившегося с Его Высочеством, - я заметила, что монарх сглотнул.
– Вы должны понимать, что опасность грозит и Вашим дочерям. Боюсь, с ними может случиться нечто подобное, - я выдержала эффектную паузу.
– Ваше Величество, Вы согласны стать моим клиентом?

Король ответил не раздумывая:

– Да.

– Тогда вставай, - по традиции я перешла на "ты", хоть это и далось мне нелегко. Монарх выгнул бровь, но ничего не сказал.
– И садись на стул.