Посланница. Тайна геллании

Чернованова Валерия М.

— Подожди. Я кое-что забыл. — С этими словами Владыка накинул на голову капюшон и покинул карету.

Хм, что тут у нас? Я открыла корзину, лежащую на сиденье напротив, и усмехнулась. Он что, решил вывезти меня за город и устроить пикник? Не самая лучшая идея. Сидеть в темноте на холодном снегу и слушать его напевы. Нет, все-таки зря я согласилась. Надо было пойти на ужин к Эдель.

Оставив в покое корзину, я снова выглянула в окно, желая поглазеть на прохожих, и едва сдержала рвущийся изнутри крик. Господи, Аммиан! Совсем забыла!

Эльф стоял возле фонтана

и вертел головой из стороны в сторону, мечтая среди прохожих увидеть меня. Вот он повернулся, и наши взгляды встретились. Черт!

Я виновато улыбнулась и помахала ему рукой. Аммиан сделал шаг навстречу, но тут же остановился, заметив, как мимо него прошел Дорриэн и, обойдя карету, забрался внутрь. Так скверно я себя еще никогда не чувствовала.

Наверное, мне следовало выбежать и попытаться все объяснить, но Дорриэн уже крикнул кучеру трогаться. Карета медленно покатила вперед, а я смотрела на ошарашенного эльфа, который никак не желал оторвать от меня взгляд.

— Увидела что-нибудь интересное?

Я покачала головой и упала на подушки.

— Может, все-таки расскажешь, куда ты меня везешь? И за чем ты бегал?

— За этим. — Эмпат указал на бутылку вина, горлышко которой сейчас выглядывало из корзины.

Он что, решил меня напоить? Или это для того, чтобы в лесу было не так холодно.

— Приехали, — объявил он, и, выскочив из кареты, открыл передо мною дверцу.

Обхватив за талию, помог спуститься. Я недовольно фыркнула и огляделась. Ух ты! прямо мини-версия замка Дракулы. Или такого себе старинного особнячка с привидениями.

— Романтичное место, ничего не скажешь, — усмехнулась я и направилась по гравиевой дорожке к крыльцу. Старый заржавевший колокольчик, висевший над дверью, противно зазвенел, будто недовольный нашим появлением. Странный, однако, у Дорриэна вкус.

— Лучшего места не мог найти? — спросила я, наблюдая за тем, как эмпат толкает никак не желающую поддаваться дверь.

— Это единственное тихое место, которое мне удалось отыскать в Эсфероне за один день, — ответил он и таки отворил дверь. Раздался протяжный скрип. Я шагнула внутрь и, не сдержавшись, чихнула. Батюшки, да тут слой пыли толще, чем подошва моих ботинок! Не мог прислать слуг прибраться!

Дорриэн взял меня за руку и проговорил:

— Закрой глаза.

— Еще чего!

— Закрой.

Я тихо послала его к демонам, но подчинилась и зажмурилась. Почувствовав, что меня тянут вперед, стала осторожно ступать, боясь споткнуться или обо что-нибудь зацепиться.

— Долго еще?

— Нет, уже пришли. Садись.

И меня потянули вниз. Открыв глаза, не сдержала восхищенный возглас. Возможно, вам мой восторг покажется странным, ведь ничего такого уж в этом помещении не было, но мне оно показалось просто волшебным. Я сидела на полу на толстом мягком ковре в совершенно пустой комнате. Похоже, этому особняку, по меньшей мере, несколько столетий. Уверена, ночами здесь бродят призраки и распугивают любопытных прохожих, посмевших заглянуть в это обитель духов. Повсюду, куда ни глянь, горели свечи. На подернутых паутиной стенах висели мрачные портреты в позолоченных

рамах. Изображенные на них лица светились равнодушием и холодным презрением.

Пол и ковер были усыпаны лепестками роз и других цветов. И от этого в комнате витал сладковатый аромат, от которого начала кружиться голова. Но боль, которая в этот день мучила меня сильнее прежнего, как ни странно прошла.

Дорриэн достал из корзины продукты и откупорил бутылку. Я тут же потянулась за своим бокалом. Согласна, скверная привычка начинать вечер с выпивки, но что поделаешь? Мне так хотелось успокоиться и расслабиться. А неяркий свет свечей и атмосфера загадочности, окутавшая особняк как раз к этому и располагали. К тому же на меня сейчас смотрели самые дорогие для меня глаза, и не было больше в них тех осколков льда, которые так пугали меня в последние дни.

— Не спеши, — посоветовал он мне. — Вино очень крепкое. С такими успехами остаток вечера у меня уйдет на то, чтобы привести тебя в чувство.

— Ты меня плохо знаешь, — ответила я и потянулась за бутылкой. Наполнив оба бокала, один протянула эмпату. — Ну что, за прощание?

Он ничего не ответил, а лишь загадочно улыбнулся и сделал маленький глоток, не сводя с меня глаз. Нет, он точно решил меня загипнотизировать.

— Это твое окончательное решение? — спросил Дорриэн и протянул мне тарелку с мелко нарезанными ломтиками ветчины и сыра.

Может поесть? Не хочется, правда. Вернее даже хочется, но как только я что-то кладу в рот, меня тут же тянет выплюнуть это обратно. Сегодня, например, после разговора с Дорриэном я почувствовала зверский аппетит и попросила Эви принести мне всего и побольше. Обрадованная служанка улетела на кухню, и уже через десять минут на столе стоял поднос с аппетитно пахнущими яствами. Я зачерпнула ложечкой рагу и с наслаждением проглотила его. И так несколько раз. Затем настал черед поджаренной рыбы. Вот на этом месте я почувствовала, как все внутри готово вывернуться наизнанку и бросилась в соседнюю комнатку к спасительному тазику. Короче говоря, поесть мне так и не удалось.

С опаской проглотив кусочек сыра, я запила его глотком вина.

— Прости, что ты спросил? — Эмпат повторил вопрос. — Да, окончательное. И обжалованью не подлежит.

— И разве ничего уже нельзя изменить?

Этого-то я и боялась. Боялась, что начнутся уговоры и просьбы. А ведь у меня не такая уж твердая сила воли.

— Тебе напомнить о Милли? — язвительно осведомилась я.

Дорриэн опустил взгляд в пол и тихо проговорил:

— Это была моя ошибка.

— К сожалению, она была не единственной.

— Я обещал не говорить этого, но… прости меня. Сам не могу понять, что на меня нашло. — Эмпат говорил, а на душе делалось все тоскливее и тоскливее. — Никаких чувств я к ней не испытывал. Просто внутри была пустота, и я старался ее заполнить. С тобой никогда такого не было?

Да постоянно. Вот только я не бегаю налево, а заполняю «пустоту» другими, менее вредными способами. Шоппиногом, например, или обжорством. Потратишь все деньги на безумно дорогую тряпку, и пустоты как не бывало. А этот!