Посланник князя тьмы [Повести. Русские хроники в одном лице]
Шрифт:
— Нечто подобное я уже где-то слышал, правда, под другой фамилией.
— Ну вот; вечно ему не угодишь. Фамилия ему не понравилась.
Сергей с Ольгой еще на прошлой неделе договорились, что сходят сегодня на «Плюмбума». Они сели в трамвай и протолкались к передней двери.
Зажегся красный огонек светофора, и трамвай остановился у перекрестка. Женщина с авоськами, не обращая на запрещающий свет и сигналящие автомобили, перебежала дорогу.
— Вот так всегда бывает, вначале мы теряем часы на стояние в очередях, а затем пытаемся наверстать
— Да, — кивнул Николаев, не сводя глаз со стоящего на перекрестке старичка. Зажегся желтый, затем зеленый свет, и трамвай тронулся с места. Дедуля посмотрел зачем-то на трамвай, затем направо и, постукивая тросточкой, пошел через дорогу.
Проехав метров триста, трамвай остановился напротив стадиона.
— Сходим, — толкнул Ольгу Сергей.
— Мы же собирались в кино. Что ты опять придумал?
— Пошли. Сейчас узнаешь.
Они, молча, пешком вернулись назад на предыдущую остановку. Сергей был очень серьезен, брови нахмурены, поэтому Ольга даже не пыталась расспрашивать его. Она знала, что если можно будет, он сам все расскажет.
Они сели в первый же подъехавший трамвай, и опять Николаев пробился вперед, к дверце вагоновожатой. Трамвай подъехал к светофору и остановился. На переходе в этот раз никого не было. Николаев взглянул на вагоновожатую, с равнодушным видом смотревшую на красный огонь светофора, и, сдвинув на затылок шапку, о чем-то задумался.
На остановке он постучал в дверь вагоновожатой и, показав удостоверение, спросил:
— Вам часто приходится останавливаться, когда подъезжаете к перекрестку?
— Почти каждый раз. Движение трамваев на этом участке очень оживленное, а автоматический переключатель светофора наше начальство сделать не хочет…
— А вы, случаем, не знаете, кто-нибудь из ваших вагоновожатых не был свидетелем того, как на этом перекрестке таксист сбил старичка?
— Ну как же не знать, — женщина закрыла двери и тронула ручку, — Клава Мошкова как раз стояла, когда он под него бросился.
— Бросился?
Николаев, наверное, очень сильно изумился, потому что вагоновожатая, взглянув на него, поправилась:
— Ну, я точно не знаю, сами у нее спросите. Она завтра на первом маршруте работает…
В четверг Курлюков встал рано. Первым делом, хотя было довольно темно, он обошел свой дачный участок, постоял, оглядываясь по сторонам, у посаженного вчера кустика смородины, затем принес охапку листвы, присыпал ею свежераскопанную землю и зачем-то вымыл у колодца лопату.
Взглянув на часы, он заспешил. Надо было успеть добраться до дома, переодеться во что-нибудь попроще, поставить машину на стоянку и еще не опоздать на работу.
Оценщик вывел из-под навеса «Жигули» и закрыл ворота. Взглянув в последний раз на высокий, опутанный колючей проволокой забор, Сергей Иванович медленно выехал по разбитой грузовиками дороге на шоссе. Отсюда, от дачного поселка до города, было
Курлюков достал из отделения для перчаток пачку «Мальборо», которую держал для особо почетных пассажиров, и щелкнул зажигалкой. Он, по правде говоря, не курил, но сегодня это была уже третья сигарета.
«Им хорошо, убрали старика, а мне, что теперь делать?»
Он приоткрыл окошко и стряхнул пепел. Пальцы у него слегка подрагивали. Не помогла даже таблетка «тазепама».
«Может, плюнуть на все и смыться куда-нибудь подальше? Да только куда, скоро зима…»
Сергей Иванович поежился, застегнул до конца молнию на куртке и включил отопитель.
«Бог ты мой, быстрей бы все это кончилось. Когда наконец можно, будет выбраться из этого дерьма… Скорей бы смыться за бугор, но денег еще мало. Кому я там без денег нужен?»
Он вспомнил толстенькую пачку долларов, только что закопанную в огороде, и на душе у него стало теплей.
«С ними меня везде примут. Узнать бы, где мой шеф деньги держит и грабануть. Вот у кого „зелени“ куры не клюют. А лучше пришить его, чтобы потом…»
Полотно дороги вдруг слегка покачнулось. Курлюков от неожиданности нажал на тормоз. Шедшая сзади машина засигналила и замигала фарами.
«Что это со мной? Заболеваю, кажется простуду на даче подхватил. — Он выбросил сигарету, закрыл окно и слегка прибавил скорости. — Приеду, сразу же к Веронике, в поликлинику. Отдохну на бюллетене несколько дней, а там, глядишь, пронесет…»
Кроны деревьев вдруг начали вытягиваться вверх и закрывать небо. Огромные щупальца, извиваясь, потянулись из окружающих дорогу зарослей. Шоссе начало крениться. Оценщик вцепился обеими руками в баранку, стараясь удержать сползающую к обочине машину.
Огромный мохнатый зверь, намного превосходящий по размерам «Жигули», вылез из-под заднего сиденья, закрыл покрытыми длинной черной шерстью лапами уши Курлюкову и, сопя, начал с причмокиванием лизать ему затылок. Холодный пот заструился у Сергея Ивановича по позвоночнику, и страх, похожий на липкую паутину, начал опутывать его члены. Шоссе тем временем кренилось все сильней и сильней, пока наконец полотно дороги не встало вертикально. Мохнатая лапа закрыла Курлюкову глаза, он крутанул баранку, и машина на всей скорости, сбивая белые столбики, рухнула под откос к огромным, в два обхвата, деревьям.
Утром Николаев первым делом направился в трамвайно-троллейбусное управление.
— Здравствуйте, вы Клавдия Мошкова? — спросил он у стоявшей рядом с трамваем полной женщины.
— Да, — она медленно и настороженно кивнула головой, — а что такое?
— Вы были свидетелем наезда на перекрестке улиц Суворова и Яуна?
— Ну, была. А вы что, из ГАИ?
— Вспомните, пожалуйста, поточнее, как это произошло.
— Ну что я могла видеть со своего места? Красный горел. Я стояла на Суворова, таксист ехал по улице Яуна, и вдруг прямо ему под колеса бросился этот старик..