Посланник магов
Шрифт:
— Отлично! Не рассказывай мне ничего, и в следующий раз Савин меня убьет! — Гэр рывком поднялся со стула и зашагал по комнате. — Ты с самого начала рассказал только о своем отношении к Савину. И даже заверил меня — и не раз, — что он не опасен, что он просто интересуется мной, но не причинит мне никакого вреда. Потом Савин наслал шторм, который чуть не потопил «Моевку» вместе с нами, не говоря уж о Дэйле и его команде. А теперь это — он появляется ниоткуда и пытается выдавить мне мозги через уши.
— Мы не знаем наверняка, он ли наслал тот шторм.
— А кто еще
— От тебя ничего не скроешь, верно? — Альдеран обернул ручку чайника рукавом халата и налил себе еще кипятка. — Да, я тоже считаю, что это Савин наслал на нас шторм. Он затопил половину Южной Сифрии, потому что ему плевать, что происходит с теми, кто попадается у него на пути.
— Замечательная личность. — Гэр перестал шагать и прислонился к оконной раме. Внезапный всплеск энергии закончился, оставив слабость и дрожь. Святые, как гудит в голове!
— Айе, и ты еще мало что знаешь.
— Альдеран, расскажи, чего он от меня хочет, чтобы я постарался ему не попадаться. Я не хочу провести остаток жизни, постоянно оглядываясь через плечо.
Остывающий чайник потрескивал. Звякнул фарфор: ложечка опустилась в чашку. Гэр не открывал глаза, надеясь, что головная боль отступит.
— Савин родился в семье двух гаэден, здесь, на островах, — начал Альдеран. — Его мать была совсем юной, беременность протекала с осложнениями. Савин родился раньше срока, но был достаточно крепок и невероятно одарен — мы сразу его проверили. С самого рождения он научился мысленно звать маму, когда был голоден. Мы думали, что он вырастет в самого сильного гаэден за всю историю ордена. И не ошиблись.
Альдеран откинулся на спинку стула и глотнул чаю. Гэр смотрел на него, стоя у окна.
— И что пошло не так?
— По мере того как Савин рос, мы начали понимать, что помимо невероятной силы ему присуща такая же жестокость. Он убивал мух, лежа в колыбели, поджигал их и испепелял в воздухе. Став старше, Савин стал заставлять нянюшку подчиняться его капризам, приносить ему игрушки и одеяльца, выполнять разные фокусы, чтобы развлечь его. Его мать, Айлианна, узнала об этом и попыталась его наказать. Ее он тоже поджег.
Гэр почувствовал, как от ужаса у него скрутило живот.
— Она сильно обгорела и вскоре умерла. Милосерднее было бы сразу ее убить, но Савин этого не сделал. — Старик смотрел в свою чашку. Лицо его потемнело, но тон оставался бесстрастным. — Отец Савина попытался его прикончить. Мы не знаем, что произошло, но Теосен ударил ножом самого себя. Мы нашли беднягу на полу, в комнате напротив спальни его сына. Мальчишке тогда было шесть лет.
Гэр не знал, выругаться ему или помолиться. Никакие слова просто не шли на ум.
— Я не знал… Это… Я просто не знаю, что сказать.
— Ты никогда не видел чистого зла, так ведь? Зла до мозга костей, зла, которое родилось таковым и которое существует только в псалмах и сказках? — Альдеран печально улыбнулся и поднес чашку к губам. — Мы тоже, а потому не знали, что делать с Савином. Сейчас, оглядываясь назад, мы понимаем, что следовало поступить с ним иначе, но
— Его нужно было повесить за убийство.
— Возможно. Но мы посчитали, что смертей и так слишком много и новые нам не нужны. Мы стали учить Савина. Первые уроки он получал едва ли не с рождения, но после смерти родителей мы повели его дальше, надеясь, что он сможет направить свою невероятную одаренность по другому пути. Мы учили ему всему, что знали сами. Сейчас понятно, что в этом была наша ошибка. Савин впитывал знания, как клецки подливу.
— А затем он применил ваши же уроки против вас.
— Именно. Когда Савину исполнилось пятнадцать лет, мы научили его всему, что знали сами, а он по-прежнему жаждал знания. Именно тогда он нашел себе нового учителя, над которым у нас не было власти. — Альдеран налил себе еще чаю, добавил большую ложку меда. — В библиотеке хранилось много книг, в которых описывались силы, доступные гаэден прошлого, но недоступные нам. Савин глотал эти книги одну за другой, нащупывал в себе скрытые корни описанных умений, искал учителей не из нашего мира. И когда мы поняли, чего он достиг, что он принес нам из Сокрытого Королевства, мы больше не могли сидеть сложа руки. Мы собрали всех мастеров, всех адептов, всех недоученных подмастерьев, в которых была хотя бы чайная ложка таланта, и объединенные силы позволили нам выжить Савина с островов.
Мы думали, что без талисмана, который он использовал здесь, он будет отрезан от своего демона. И в этом была наша вторая ошибка: на тот момент Савин знал уже слишком много, и он выжег почти целое поколение гаэден, выпил их силы для подпитки своего плетения. Все эти годы он, похоже, путешествовал по миру в поисках замены потерянному талисману. Гаэден, которых он встречал на пути, исчезали — их сжигали, убивали, они сходили с ума, мы не знаем, что с ними происходило, но больше их не видели.
— По-твоему, именно это Савин пытался со мной проделать? — спросил Гэр. — Использовать меня для поиска талисмана?
— Возможно. — Альдеран задумчиво посмотрел на него. — Я говорил о демонах, а ты и глазом не моргнул. Уже забыл святые писания?
— Верующий в Богиню не может не верить в Безымянного.
— Вижу, ты вел философские беседы с мастером Джеанном. Клянусь, он может закрутить логику штопором и даже не вспотеть.
— Вообще-то я говорил об этом с капелланом Даниляром. То была лучшая из его проповедей, — сказал Гэр и взял свою чашку. Чай почти остыл, но ему жутко хотелось пить.
— А ты веришь?.. — с любопытством начал Альдеран, но тут же отмахнулся от вопроса. — Нет, этот разговор оставим на будущее. Мы изгнали Савина, и, думаю, многие из нас тогда решили, что мы видели его в последний раз. Сейчас о нем наверняка многие забыли или хотели бы забыть. Я не забывал. Иногда меня мучает бессонница из-за мыслей о том, что стоило убить Савина, когда у нас еще был шанс это сделать. Нельзя было просто так его отпускать.
— Это избавило бы вас от многих проблем.
— Возможно. В этом мой недостаток: пожалуй, я не могу быть безжалостным.