Посланник
Шрифт:
– Сходит, – ответила мгновенно посерьезневшая Сэра. – Еще как сходит. И не только из-за этого. Вот в чем, боюсь, заключается основная проблема – твоя и твоего мира.
А вот это уже было интересно. Виктория машинально притянула к себе стул и уселась, откинувшись на высокую спинку.
– Поподробнее, пожалуйста. – Она и сама не заметила, как в голосе прорезались отлично отработанные за последний месяц повелительные интонации.
На губах Сэры (которая сама же ее этим интонациям потихоньку и обучала) промелькнула мимолетная усмешка, сменившаяся обеспокоенностью.
– Лееку... я хотела сказать, Олегу сейчас что-то около тысячи лет.
Виктория беззвучно присвистнула. Сур-рово. Нет, она, конечно, знала, что Посланник отнюдь не вчера родился, но чтоб так...
– Ну и какое это имеет ко всему отношение? У него переходный возраст? Или кризис середины жизни?
Сэра не обратила на сарказм ни малейшего внимания.
– Совершенно верно. Признаюсь честно, в такой плохой форме мне его еще видеть не доводилось. Тысяча лет. Тысяча лет службы. Тысяча лет перемещений из мира в мир, изматывающей, тяжелой работы. Нам, наверное, трудно представить... Он начал уставать. Не просто перегорать, как случается иногда со всеми, а по-настоящему, до самых костей уставать. Ему кажется, что он уже везде побывал. Все видел. Что ему не может уже встретиться ничего нового.
– Он не прав.
– Верно. Когда он совсем уверился, что видел и пережил все, то встретил меня.
– А ты, смотрю, не из скромных, – недружелюбно отметила Виктория.
– Нет. – Во взгляде Данаи Эсэры и впрямь не было ни капли ложной скромности. Но и вызова там тоже не было. Лишь осознание собственной силы... и ее границ. – Если подсократить трогательную историю наших отношений, то можно сказать, что ко встрече со мной он готов не был.
– Ха!
– Я его на себе... гм, женила. Что было совсем не просто, учитывая... кое-какие политические аспекты. Мы прожили вместе почти столетие и попутно спасли мой мир. Это, как выяснилось, и было нашей основной ошибкой.
– Не поняла.
– Посланник нужен в мире лишь до тех пор, пока тому грозит непосредственная опасность. Пока мы сражались в бесконечной войне, все было хорошо. Когда же наконец удалось отыскать способ покончить с набегами раз и навсегда, его отозвали.
– О! – На большее Виктории не хватило слов.
Сэра изобразила на лице грустное принятие неизбежного, но ничего покорного не было в сурово сжатых губах. Женщина все еще пылала яростью. Но голос ее продолжал звучать ровно. Спокойно и отстраненно.
– Его вытащили в Академию, для короткого промывания мозгов... И я не думаю, чтобы он это хорошо воспринял. Я вообще не понимаю, как его в таком состоянии отпустили на следующее задание. – Она сделала отстраняющий жест рукой, точно отгораживаясь от всего, что произошло. – Когда стало ясно, что возмущаться бесполезно, Олег честно попытался настроиться на выполнение своего долга. Сюда, на Землю, он прибыл с намерением наступить на горло собственным желаниям и заняться делом. Но, похоже, недооценил трудности.
– Подожди, подожди минутку! Его что, отправили к нам сразу после того, как насильно уволокли от семьи?
Зеленоглазая
– Ты начинаешь понимать.
Самой Виктории казалось, что она уже ничего не понимает...
Смуглая женщина резко повернулась, сделала два шага по отраженной в зеркале комнате, затем два шага назад. Виктория с каким-то завороженным ужасом подумала, каково это: быть запертой в узком пространстве зеркального отражения. Быть всего лишь бледной тенью, заключенной в чужом теле.
– Я не присутствовала при прибытии Леека сюда, в этот мир, но могу сказать точно: к планете Земля Посланник тоже готов не был. Однако меньше всего он был готов к такой Избранной, как ты.
Виктория напряженно хмыкнула, наблюдая за мечущейся по своей клетке женщиной.
– Он честно пытался быть объективным. Когда не получилось, он решил не подавлять свой гнев, а направить его в дело. Использовать все возмущение, всю накопившуюся ярость для твоего воспитания.
– Вот оно как, – прошипела девушка сквозь сжатые зубы. Голубые глаза опасно сузились, не обещая ничего хорошего. Сэра резко обернулась.
– Я не утверждаю, что это этично. Или справедливо. Или честно по отношению к тебе. Пески и ветер, я ему всего лишь жена, а не адвокат! Но, надо признать, методика оказалась эффективной. Олег привел тебя в чувство в рекордные сроки.
Виктория оскалилась, но здравый смысл подсказывал не лезть сейчас в эти дебри.
– Что ж! Пусть будет «эффективно».
Сэра улыбнулась – мягко и понимающе.
– Ну-уу, дорогая, не надо так желчно. Посмотри на все с другой стороны. Я ведь была вместе с тобой во время всего этого издевательства. Представляешь, какое лицо будет у нашего Посланника, когда он узнает? Думаю, сообща мы найдем подходящие слова, чтобы прокомментировать подобные воспитательные методы.
Виктория почувствовала, как губы расползаются в широкой усмешке. Ради такого случая она была готова сотрудничать даже с неожиданно появившейся соперницей!
Сэра, немного разрядив обстановку, продолжила более серьезно:
– Но у нас еще остается проблема. Чтобы высказать все это в лицо наглецу, надо сначала найти его.
– То есть...
– То есть Олег позволил своему праведному гневу разгореться слишком ярко. И, похоже, что-то пошло не совсем так, как он планировал. Теперь нам придется не только самим разбираться с захватчиками, но и как-то вытаскивать его назад.
Виктория мгновение помолчала.
– Чтобы ты смогла получить назад мужа?
Зеленоглазая посмотрела на свою юную коллегу очень понимающе и очень по-взрослому.
– Девочка моя, ты так до сих пор и не поняла, в какой беде очутилась. Если бы ваш трюк с изменением полярности ментала стопроцентно гарантировал безопасность планеты, Леека бы отсюда уже отозвали. А он... он все еще часть твоей истории. Я чувствую это. И значит, все еще нужен тебе. Очень.
Юная Избранная тихо вздохнула и уставилась на свои руки. Не то чтобы она была удивлена... но час назад жизнь казалась гораздо проще. Всего лишь разумные киты. Подумаешь!