Посланники магии
Шрифт:
— Значит, с ним именно то, чего мы больше всего боялись, — прошептала Меган. — Он — один из них… — В то мгновение, когда слова слетели с ее губ, она резко повернулась к Атайе. — Простите меня, я не хотела вас обидеть… Я давно подозревала, что случится нечто подобное, но Кордри запрещал мне заговаривать на эту тему, даже когда мы оставались наедине. Еще тогда я приняла решение: для меня это не будет иметь значения. Я люблю его, а все остальное не важно. Если вы способны помочь ему, то сделайте это, пожалуйста, мисс… — Щеки
Атайя смутилась, а Джарвис медленно поднялся на ноги и отступил от нее на несколько шагов. Его лицо не выражало больше страдания и боли, оно напряглось и помрачнело.
— Ваше высочество, — произнес он уверенным тоном.
На протяжении последовавших нескольких секунд Атайе казалось, что все жители Кайбурна слышат, как громко колотится в ее груди сердце. Меган замерла в изумлении, не зная, как себя вести. Мысль о реверансе она сразу же отмела: в данной ситуации это выглядело бы просто глупо.
Нижняя челюсть сэра Джарвиса выдвинулась вперед.
— Вы так осведомлены о королевских делах… — воскликнул старик, рассуждая вслух и все больше убеждаясь в своей правоте. — А теперь еще заговорили о том, что кого-то убили…
Атайя даже не собиралась лгать ему или искать оправдание своим поступкам. Она сознавала, что на самом деле виновата перед кайтским народом, отобрав у них горячо любимого всеми короля, и должна ответить за причиненное им горе.
— Я очень сожалею о том, что произошло, и не стану отрицать своей принадлежности к королевской семье. Это оскорбило бы отца.
— Так, значит, слухи верны… о том, что вы сделали с ним.
Глаза Джарвиса вспыхнули, подобно молнии на летнем небе, и наполнились неподдельной болью. Было понятно, что он любил своего прежнего короля и до последнего оставался верен ему. При других обстоятельствах Атайя не потерпела бы столь явно выраженного в ее адрес гнева, но сейчас, понимая, что гнев этот вызван уважением к Кельвину, смолчала. Зато насторожился Кейл, приблизившись к Атайе, готовый в случае необходимости защитить ее.
Переполнявшие Джарвиса эмоции неожиданно выплеснулись наружу.
— Убирайтесь! — заорал он, давая волю накопившемуся за день напряжению. — Вон отсюда! Оставьте меня и моего сына в покое!
В порыве ярости старик схватил со стола последний стеклянный кубок, уцелевший после вспышек безумия Кордри, и швырнул его об пол. В воздух взметнулся фонтан прозрачных осколков.
— Седмонд, прошу вас. — Меган схватила его за рукав, желая успокоить. — Они хотят помочь.
Джарвис резко отдернул руку.
— Помочь? Она наверняка и бедному лорду Кельвину таким же образом пудрила мозги, обещая, что поможет! И в конце концов убила его! Я не собираюсь отдавать ей в лапы своего сына!
Кордри, встревоженный криками отца, приглушенно застонал, и Джарвис бросился
— Я… я ужасно сожалею, — пробормотала Меган, обращаясь к Атайе и ее друзьям. — Простите его. Он очень устал. В последнее время Кордри часто пребывает в страшном состоянии. Его уже не раз привозили домой вонючим и грязным…
Она резко замолчала, внезапно подумав о том, что их гости выглядят не намного более прилично; ее щеки вспыхнули.
— Меган, перестань, — тихо сказал Джарвис. — Нечего перед ними извиняться за меня.
Но, взглянув на успокоившегося сына, он задумался и погрустнел, затем медленно поднялся на ноги и повернулся к Атайе. Его глаза не выражали больше ни зла, ни гнева, лишь усталость и боль.
— Я хочу, чтобы Кордри жил, принцесса. — Каждое слово давалось ему, по-видимому, с большим трудом. — Но не уверен, что готов вверить его судьбу в ваши руки…
— Если вы попросите меня уйти и не возвращаться, то я уйду, — спокойно, но очень уверенно сказала Атайя. — В Кайбурне найдутся десятки других людей, нуждающихся в моей помощи. Но вы ведь не готовы отдать его священникам. В противном случае не стали бы с такой готовностью покупать у Гресте молчание. — Ей не хотелось быть резкой, но другого выхода не было. Выдержав паузу, чтобы дать Джарвису возможность обдумать свои слова, она продолжила: — Быть может, нам стоит увезти вашего сына обратно в вонючую дыру, где мы нашли его? Священнослужители с радостью заберут его и оттуда.
— Нет! — вскрикнула Меган, умоляюще глядя на молчавшего Джарвиса.
Выражение лица Атайи немного смягчилось.
— Я убила отца лишь потому, что не могла контролировать свою магию. Тем не менее я собираюсь искупить вину. Поэтому-то я и вернулась в Кайт. Поэтому нахожусь сейчас в вашем доме. Я убила одного человека, это верно. Но намереваюсь спасти тысячи жизней, включая жизнь вашего сына, если вы позволите мне заняться им. — Она заметила, как озарились в этот момент глаза Меган. — Мой отец мечтал изменить законы, чтобы спасти людей от смерти. В прошлом году он заявил Курии о своем желании отменить обряд отпущения грехов и разрешить лорнгельдам легально обучаться колдовству. Я лишь продолжаю начатое им дело. Если вы не верите мне, сэр Джарвис, тогда поверьте Кельвину.
Старик углубился в мысли, тщательно обдумывая сказанные ею слова. На его лице отображались все переживаемые им эмоции: то он размышлял о том, что обязан сохранить сына в живых, то сомневался в этом, вспоминая о священниках, а в следующее мгновение выглядел совершенно растерянным, не зная, как поступить правильнее. Взглянув на Меган, которая ни в чем не сомневалась, старик почувствовал уверенность.
— А вы убеждены, что сможете заниматься с Кордри? — Ему необходимо было высказать вслух все свои страхи и опасения. — Ведь король Дарэк…