Посланники магии
Шрифт:
Когда он перестал метаться, Ранальф отпустил его и поднялся со скамьи.
— Я займусь установкой покровов, — спокойно сообщил он. — Если парнишка начнет непроизвольно читать заклинания, то покровы не пропустят их сквозь себя. Но нам надо быть крайне осторожными. Его магия станет отскакивать от стены к стене, подобно попавшей в кувшин осе.
Слова Ранальфа вряд ли можно было назвать утешительными, но Атайя согласилась с ним, позволяя ему предпринять необходимые меры предосторожности. Ранальф прошел по кругу, обойдя койку, дотрагиваясь по пути до разных предметов: стола, стула, валявшейся на
Джарвис и женщина напряженно следили за действиями Ранальфа, но не препятствовали ему. Джилберт же ходил за ним следом, возмущенно качая головой и издавая громкие возгласы, до тех пор, пока колдуну это не надоело, и он не отвесил его сознанию хороший шлепок и мысленно не приказал ему отвязаться. Атайя, хоть и была очень занята, почувствовала, что произошло, и едва заметно улыбнулась, когда ошарашенный Джилберт ринулся обратно в угол и замер, не понимая, зачем он это сделал.
Как только Ранальф управился с покровами, послышался пронзительный визг, и контакт Атайи с мозгом Кордри, установленный с таким трудом, резко нарушился. Она повернула голову и увидела в проеме двери все ту же особу, которая пыталась помешать им проникнуть в дом. Лицо поварихи выглядело мертвенно-бледным.
— Колдуны! — заверещала женщина, отчаянно вцепившись в передник, как будто он являлся единственным ее спасением. — Господи, помоги нам! Убереги от колдунов! Боже, сжалься над нами! Пошли нам священников!
— Уведите ее отсюда и заставьте замолчать! — приказала Атайя.
Истеричные крики поварихи разрушили только-только начавшийся процесс возвращения Кордри в сознание. Атайе пришлось энергично потрясти головой, чтобы привести в порядок свой собственный мозг и не позволить собственным тропам перепутаться.
— Меган, уведи Тесс на кухню, — обратился к женщине в желтом платье старший Джарвис.
Атайя видела краем глаза, как Меган обхватила повариху за плечи и повела прочь, бормоча слова утешения. Джилберт, оскорбленный тем, что его советы проигнорировали, раздраженно фыркнул и тоже удалился из комнаты, шумно хлопнув дверью. Джарвис с облегчением вздохнул и немного расслабился, явно радуясь его уходу.
— Я не знаю, кто вы и чем занимаетесь… — воскликнул он, обращаясь к Атайе, — и не уверен, что хочу это знать. Но если вы в состоянии помочь моему сыну, то сделайте это… Я умоляю вас.
У нее ушло несколько минут на то, чтобы восстановить нарушенную связь с Кордри. Постепенно сознание опять начало возвращаться к юноше. Его мозг с трудом поддавался ей, опутанный сетью бушующей магии, не способный понять, что с ним пытаются сделать. Но в глазах светилась мольба, он чувствовал, что Атайя поможет ему, хотя не знал, каким образом и зачем ей это нужно.
— А теперь внимательно послушай меня, Кордри, — произнесла Атайя спокойным, но решительным голосом. — Сейчас мы научимся кое-какому заклинанию. Оно простое и никому не причинит вред, ни тебе, ни окружающим.
Она убрала со лба Кордри растрепанные черные кудри и прижала пальцы к его вискам.
— Ты слышишь меня? — спросила Атайя, находясь уже внутри его сознания. — Я здесь, с тобой. Сейчас я покажу тебе, откуда раздаются голоса…
Осторожно, пытаясь не испугать своего подопечного, Атайя повела его по извилистым коридорам его мозга, кратко поясняя, что такое тропы и для чего их используют. Но молодой колдун настолько сильно нервничал, что она чувствовала себя так, будто уговаривает ребенка, который до смерти боится темноты, спуститься в подземелье.
Пришедшую в голову идею познакомить его с заклинанием для создания светящегося шара Атайя тут же отбросила. Бедняга по-настоящему сойдет с ума, когда увидит подобную штуковину в своей ладони. Она решила остановить свой выбор на направляющих символах. Это заклинание ей самой показали недавно, но оно было достаточно простым, и найти его не составляло особого труда. На протяжении нескольких минут ей пришлось уговаривать Кордри попробовать свои силы, и в конце концов он сдался.
Подняв вверх руку, молодой колдун дрожащим голосом произнес-таки волшебные слова:
— Locus signetur.
В считанные секунды на спинке лавки появились ярко-красные диковинные буквы.
Атайя почувствовала, как заметно расслабился напряженный мозг Кордри. Позволив ученику немного передохнуть, она велела ему повторить заклинание несколько раз. Через полчаса работы он практически пришел в себя. Дикое, безумное выражение глаз исчезло.
— Это сделал я? — спросил удивленно Кордри, уставившись как зачарованный на таинственные символы.
Ему трудно было до конца поверить, что такое возможно.
Атайя одобрительно кивнула. Теперь работать с ним стало легче. Постепенно юноша начинал доверять ей. Шаг за шагом она подводила его к принятию своего таланта, к постижению тайн и смысла существования магии.
— А теперь попробуем создать светящийся шар. Полагаю, теперь ты уже готов к этому…
Внезапно Атайя почувствовала невыносимую боль, пронзившую ее со всех сторон сотней огненных стрел. Она слышала, как вскрикнул Ранальф, и видела, как резко он ринулся в сторону. Ей хотелось вырваться из объятий обжигающей боли, но руки и ноги не двигались, отказываясь слушаться. Было невозможно даже думать о чем-то. Тщательно установленный контакт с сознанием Кордри разрушился в одну секунду, и она резко покинула его мозг, борясь за собственное спасение.
Кордри, страшно перепуганный, запаниковал. Атайя почувствовала, как бурно стали накапливаться в его мозге защитные силы. Парализованная ослепляющей болью, она была не в состоянии ему помочь. Ранальф успел вытащить ее за пределы покрова, в следующее же мгновение энергия Кордри вырвалась наружу мощным огненным ударом. Зеленое пламя с силой метнулось в туманную стену, но тут же отскочило от нее и ударило в противоположном направлении, едва не задев самого Кордри, охватывая лежавший на полу ковер.