Посланники Великого Альмы (Книга 1)
Шрифт:
До заката солнца было по меньшей мере три часа, а она уже имела полное представление о положении дел на кораблях и у рабочих-строителей. Что касается последних, то они жили непосредственно в Бель-Прадо, в одной казарме и вели нетрезвый образ жизни, постоянно наведываясь за вином к урукуям. Кое-какое оружие у них имелось, но руки были не те, для кого оно ковалось на самом деле. «Брать» поселенцев решили на закате дня силами одних индейцев, а амазонки удостоились ролью простых наблюдателей.
С захватом кораблей дело обстояло серьезнее. Несмотря на то, что члены команды эскадры тоже прикладывались к запотевшим глиняным кувшинам, дисциплина там все-таки поддерживалась; имелись и опытные воины, включая капитанов, офицеров и кое-кого из матросов.
Выслушав доклад разведчиц, Джулия решила не привлекать к ночной операции индейцев. Вернее, их
Так как операция должна была проходить в три этапа — взятие галионов планировалось поочередное, — то созданы были три отряда по 50 индейцев, прикрепленных каждый к своему кораблю. Тепосо, возглавившему одну из боевых бригад, выпала честь ступить на "Санта Марию", Паргауну — на «Тринидад», Валуору, брату вождя, — на "Марию Глориосу".
Галионы стояли на якорях довольно близко друг к другу, расстояние между ними соответствовало примерно двум кабельтовым, [35] поэтому действия нападающих должны были быть на редкость четкими, организованными с соблюдением всех особенностей и нюансов специфической операции.
Джулия, наблюдая из-за укрытия за кораблями, ещё раз проверила теоретическую готовность подруг и начальников индейских отрядов.
Вроде бы все было готово: командиры кораблей получили щедрый подарок индейцев — по несколько кувшинов вина, наемные рабочие уже томились в плену под бдительным оком урукуев, вожди горели нетерпением, а главные исполнители были сосредоточены и спокойны, как всегда.
35
Кабельтов — равен 185,2 метра.
Оставалось только ждать.
— Осторожнее, — напутствовал Лори Тепосо, который порывался на захват вместе с амазонками. Ему мягко, но настойчиво отказали, отведя не менее ответственную роль. — Ты очень смелая. Ты мне нравишься.
— Обещаю быть благоразумной.
Джулия дала команду к началу операции, когда, по её мнению, наступила полночь.
Две пироги бесшумно прильнули к "Санта Марии". Одна остановилась у кормового подзора, [36] другая — под бушпритом. [37] Дороти скользнула в воду и, сделав несколько сильных гребков, ухватилась за якорную цепь. Подтягиваясь на руках и помогая себе ногами, она быстро достигла клюза, [38] зацепилась рукой за планшир [39] и перекатила через него свое тело. Ее действия в точности повторила Фей, только с другого борта. Вжавшись в фальшборт, они внимательно осмотрели палубу.
36
Кормовой подзор — выступающая над водой задняя часть корабля.
37
Бушприт — наклонная балка, выступающая с носа корабля.
38
Клюз — отверстие в борту судна для якорной цепи.
39
Планшир — балка, проходящая по верхнему краю фальшборта.
Никого.
Дороти подползла к фок-мачте и выпрямилась. Вдоль борта промелькнула черная тень подруги. Миновав шкафут, она замерла напротив грот-мачты. Дороти тоже сменила положение, и они вдвоем стали на одной линии возле люка, ведущего в кубрики матросов и на батарейную палубу.
С другой стороны судна действия проходили почти так же. Джулия и Лори находились уже на квартердеке, [40] возле трапа, ведущего к каютам задней части корабля. Лори, подобно пауку, упираясь руками и ногами, висела над водой, заглядывая в кормовые окна.
40
Квартердек — приподнятая часть верхней палубы в кормовой части судна.
— Перед
На кушетке, обдавая винными парами золотые узоры, спал человек в расстегнутом коричневом камзоле. На краю стола стояли глиняный кувшин и четыре бокала; красивая скатерть была в плачевном состоянии от пролитого на неё вина. Судя по вольности, с которой временный хозяин в отсутствие законного обладателя каюты расположился в дорогих покоях, можно было с уверенностью предположить, что это не кто иной, как шкипер "Санта Марии" Диего Санчес. Кроме него, в помещении никого не было.
41
Пиллерс — вертикальная стойка, поддерживающая вышележащую палубу.
Лори ухватилась рукой за створку среднего окна и встала на широкий подоконник коленями. Потолок каюты был довольно высоким, и Лори узрела в самом его центре массивную серебряную люстру, коптившую дюжиной свечей. В мозги стремительно влезло непреодолимое желание эффектного появления.
"Выдержит или нет?" — подумала она и, совершенно забыв, что весит на 30–40 фунтов больше обычного, определенно решила: выдержит. Смерив расстояние до люстры, Лори села на корточки и, вытянув руки, прыгнула, чтобы, использовав светильник наподобие маятника, в самом конце поступательного движения сгруппироваться и предстать перед ошеломленным шкипером.
Легкость операции наложила отпечаток небрежности, и сложность предыдущих, в которых ей довелось участвовать, породила беспечность и удаль.
Вверху бимса [42] что-то затрещало, и Лори, красиво вытянув свое тело в горизонтальное положение, почувствовала, что сгруппироваться уже не успеет. С люстрой в прямых руках она грохнулась спиной на стол, на мгновение увидев расплывчатую радугу.
Диего Санчес вскочил с кушетки и дико уставился на бронзовую фигуру с серебряным подсвечником в руках. Поначалу, пока Лори приходила в себя, он с хмельной головы подумал, что она откуда-нибудь отвалилась; он даже взглянул на соседние пиллерсы — все было в порядке. Фигура неожиданно села, и Диего Санчес отпрыгнул назад, безумно выпучив глаза.
42
Бимс — поперечная балка, поддерживающая вышележащую палубу.
— Извините, — сказала Лори, чем окончательно добила бедного шкипера. Я нечаянно. Плохо закрепили.
Вслед за этим в каюту влетела выбитая дверь, и Санчес увидел ещё одну амазонку.
Джулия мгновенно оценила обстановку и, сверкнув на Лори глазами, быстро выбежала на площадку, где, проломив ещё одну дверь и придавив кого-то из команды, приступила к решительным действиям.
А рядом работала Паола.
Пятеро моряков, оставив рундуки, на которых отдыхали, двинулись навстречу обладательнице третьего дана школы кекусинкай. Коротко подпрыгнув, она ударила ногой в грудь оказавшегося ближе всего к ней коренастого офицера и, так как была левшой, очистила сначала правый, неудобный для себя фланг, свалив жестким ударом локтя ещё одного нападавшего. Слева остались трое, явно готовые к обороне. Паола сделала быстрый шаг навстречу и хлестко, с двух рук, нокаутировала схватившегося за кинжал высокого матроса. Четвертому она наступила на бедро и обхватила его затылок руками. Оттолкнувшись ногой от бедра, Паола отпустила его голову, коленом другой ноги ударяя в подбородок. Это был её коронный прием, и матрос отлетел далеко в сторону, ударившись головой о стену. Пятый, дернувшийся было за спину Паолы, снова очутился лежащим на рундуке.
Теперь назад. Еще одна каюта. Но возле двери уже стояла Лори и, сбивая в кровь кулаки, вколачивала вылезавших матросов обратно. Появилась Джулия. Она действовала не так жестко, как Паола, но не менее эффективно.
— Сколько у тебя? — спросила она.
— Пятеро, — ответила Паола.
Лори досталось столько же, значит, считая шкипера, получалось шестнадцать. Еще десяток матросов находились, вероятно, в каютах на шкафуте.
— Паола, ты — к Дороти и Фей, а мы закончим здесь.
Та быстро поднялась по трапу, а Джулия уничтожающе взглянула на Лори: