После бури и дождя всегда наступает хорошая погода
Шрифт:
–Тебе лет-то сколько?
–Четырнадцать.
–До восемнадцати еще четыре года, срок большой. За это время многое можно натворить в жизни, да и жизнь многое может натворить с тобой. Ты вот что дочка, подними себе планку на самый верх и тянись к ней. И знаешь еще что, не отказывай людям в помощи, можешь помочь – помоги, всегда найдется кто-то, кому тяжелее, хуже, больнее, чем тебе, – он тяжело вздохнул, подумал о чем-то своем и продолжал говорить.-Мои родители рано умерли, я рос в детском доме, но мне там было легче, чем тем ребятам, которых родители бросили. Странно, но они мне даже завидовали.
–Тебя как звать-то?
–Варвара.
–Хорошее имя. Держись, Варвара. Будет трудно, но ты всегда думай не о том, что сейчас, а о том, что будет впереди. А впереди все хорошо. Когда вдаль смотришь, надеешься, что там лучше, чем здесь. Раньше о твоем будущем родители твои думали, а теперь ты сама думать должна. Какой ты захочешь сделать свою жизнь, такой она и будет. Все в твоих руках, а люди хорошие, которые захотят тебе помочь, всегда найдутся, их на свете больше, чем плохих.
Я слушала этого человека и страх проходил. Я уже знала, как я буду жить. За несколько минут, пока слушала, что он мне говорит, я все для себя решила.
–Спасибо вам, – сказала я, и слезы снова потекли из глаз.
–Ты приходи сюда, в парк, я здесь часто гуляю, может, помогу, чем смогу, а не смогу помочь, так просто посидим, поговорим, когда поговоришь, тоже облегчение. Ты иди сейчас домой, тебя, поди уже ищут. Все будет хорошо, – он поднялся со скамейки и медленно пошел по аллее. Потом остановился, оглянулся и сказал напоследок:
–Счастливо тебе девочка, держись.
Он уходил, а я все смотрела ему вслед и слышала «счастливо», он произнес это слово с ударением на первый слог, и получилось, что он не попрощался со мной, а пожелал мне счастья. Когда он исчез из виду, я встала и пошла домой.
Дверь мне открыл дядя Саша.
–Варя, хорошо, что ты пришла, а то я уже места себе не нахожу. Я всех разогнал, а тебя все нет и нет. Поедем к нам, тетя Наташа звонила, она нас с тобой ждет.
–Нет, я буду дома. Может, вы останетесь здесь? Тетя Наташа тоже может приехать. Позвоните ей, пусть приезжает, – я подошла к телефону, набрала номер и протянула ему трубку.
–Наташа, приезжай сюда, Варя просит, чтобы мы побыли с ней. Мы тебя ждем.
Через час приехала тетя Наташа. Говорить ни о чем не хотелось, мы попили чаю и просто сидели, думая каждый о своем. Периодически звонил телефон, дядя Саша отвечал на звонки, несколько раз сам звонил куда-то. Так прошел этот день, день конца жизни с родителями и начала жизни без них.
Следующий день я помню плохо. Вокруг была какая-то суета. Я старалась не выходить из своей комнаты, и только изредка ко мне заглядывала тетя Наташа, она ободряюще мне подмигивала, задавала какой-нибудь вопрос и оставляла меня одну.
День похорон был очень длинным. Казалось, что он никогда не кончится.
–Варя, подойди, попрощайся с родителями, – шептала тетя Римма, подталкивая меня в спину.
–Оставьте ее в покое, – одернул тетю Римму дядя Саша, он все время старался быть рядом
Слез снова не было. Хотелось, чтобы все скорее кончилось, чтобы все разошлись и не приставали ко мне со своими вопросами и соболезнованиями. В какой-то момент все закончилось, все стали расходиться, а я продолжала стоять. Меня кто-то звал, что-то мне говорили, дядя Саша что-то отвечал вместо меня, а я все стояла и стояла у могилы своих родителей. Когда все разошлись, я смогла заплакать. Я была одна, мне никто не мешал, дядя Саша отошел подальше, он все понимал и меня не трогал. А я ревела и приговаривала: «Мамочка и папочка, вы не волнуйтесь, я все смогу, я всего добьюсь, все будет хорошо, я со всем справлюсь сама».
После поминок мы поехали к дяде Саше домой. Они с тетей Наташей попросили меня несколько дней пожить у них.
В их доме всегда была плохая обстановка. Дядя Саша постоянно ссорился с тещей, тетя Наташа из-за этого пребывала в плохом настроении, периодически они все друг с другом не разговаривали, а я чувствовала себя так, как будто все это из-за меня, хотя прекрасно знала, что так они жили всегда.
Однажды вечером на кухне собрались друзья моих родителей. Они долго что-то обсуждали, потом позвали меня.
Говорил дядя Саша.
–Варвара, нам надо поговорить. Мы с тетей Наташей хотим оформить опеку. Ты будешь жить с нами. Когда захочешь, можешь пожить дома, мы возражать не будем, ты девочка самостоятельная. Как ты на это смотришь?
–Спасибо вам, но папа этого не одобрил бы. Он мне всегда говорил, что если есть возможность выйти из сложной ситуации самой, то не надо никого обременять своими проблемами. Я уже все для себя решила. Я вас всех попросить хочу, найдите мне хороший детский дом, который расположен не очень далеко от города, у вас ведь есть знакомые в разных учреждениях.
–Ты что говоришь Варвара? Какой детский дом? Ты не сирота, у тебя мы есть, мы тебя любим. Тебе учиться надо.
–Я там буду учиться. Учиться везде можно. Я уже все решила, вы меня знаете, будет по-моему. Я обещаю, что, если мне там будет очень плохо, я вам сообщу, и вы меня заберете оттуда. А в нашу квартиру вы с тетей Наташей переезжайте и поживите отдельно от вашей мамы. Сделайте так, как я решила. Извините, я очень хочу спать. Спокойной ночи, – я повернулась и вышла.
На кухне долго шумели, потом стали расходиться.
Утром разговор продолжился.
–Варя, что ты надумала? В какое положение ты нас вчера поставила?! – тетя Наташа выкрикнула это и заплакала.
–Я специально вчера при всех все сказала, чтобы потом вас ни в чем никто не мог обвинить. Поймите, я не смогу сейчас жить ни в нашей, ни в вашей квартире, ни с вами, ни одна, мне надо уехать. В этом доме вам самим плохо живется, да я еще тут на вашу голову. А вам давно пора пожить одним, мама всегда говорила, что, как только вы будете жить отдельно, у вас все будет хорошо. Я буду очень рада, что в нашем доме будете жить именно вы с дядей Сашей, и родители мое решение одобрили бы. Я к вам на каникулы буду приезжать. Не могу я здесь остаться, понимаете вы, не могу, – я уже перешла на крик. – В школу свою не могу ходить, плохо мне, понимаете вы или нет, мне надо уехать, а, кроме детского дома уехать мне некуда.