После долго и счастливо
Шрифт:
— Я уже приняла твои извинения.
— Но я до сих пор страдаю от последствий.
Боже, мужчины иногда реально не понимают. Они хотят, чтобы извинения стирали боль. Но на исцеление от боли требуется время. Ты можешь простить и всё равно чувствовать боль, пока оправляешься от раны.
— Видимо, — говорю я ему. — И твоё наказание продолжится завтра.
— А что завтра? — спрашивает он настороженно.
— У мальчиков есть на тебя планы, как только Уилла и Райдер прибудут сюда.
— О нет, — стонет он.
— О да.
—
Мой взгляд предательски устремляется к Эйдену, к воде, стекающей по его твёрдой груди, когда морской бриз проносится между нами, и его плоские тёмные соски напрягаются. Это напоминает мне о том, как он дрожит, когда мой язык проходится по ним, когда моя ладонь опускается по его животу…
Вода подо мной колышется, будто напоминая. «Приди в себя».
— Ты всегда можешь не пойти с ними, — говорю я ему, следя, чтобы мой тон звучал ровно и невозмутимо. — Уверена, тебя ждёт работа.
— Фрейя, ты можешь прекратить подколки про работу? Иисусе.
Я бросаю на него ледяной взгляд.
— Ты прав. С чего это я взяла, что ты планируешь работать?
Его левый глаз подёргивается. Характерный признак, что я реально задела его за живое. Он прижимает палец к веку.
— Я сказал Дэну, что буду доступен изредка.
— Изредка, — скептически повторяю я. — Хм. Ну, лишь бы ты улыбался в присутствии моих родителей, о большем я и не прошу.
— Я не планировал страдать в уединении, — раздражённо отвечает он.
Ну, а я планировала.
Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на дрейфе в воде.
— Нет. Я предполагала, что ты планируешь быть занятым в одиночестве. Работать.
Он вздыхает.
— Ты серьёзно используешь это против меня?
Я прекращаю дрейфовать, опускаюсь в воду и сердито смотрю на него.
— Использую это против тебя? Тот факт, что твоя работа затмевает все сферы твоей жизни, включая твою жену? То, что работа постоянно занимает тебя, и это чрезвычайно сильно повлияло на наши проблемы в браке, потому что ты держал всё в себе и не делился со мной? Вот блин. Ты прав. Чем я только думала, используя это против тебя?
Эйден смотрит на воду, опустив взгляд, его лицо напрягается. И меня пронзает укол сочувствия.
— Эйден, как я и сказала, пусть это больно, но я понимаю, почему ты не говорил о своей тревожности и о том, как это повлияло на нашу интимную жизнь. Ты сам пытался примириться с этим фактом. Но вот это дерьмо насчёт твоей работы и успеха? Нет, Эйден. Это гордыня и эгоизм, и у меня нет на это времени. То, что ты сделал тем вечером, лишь подтверждает твои жизненные приоритеты.
Он открывает рот, но нас перебивает Вигго, заоравший с песка:
— Собираемся! Идите сюда!
Не дожидаясь ответа Эйдена, я уплываю и позволяю волне нести меня.
Когда я выхожу на песок к своим родителям, моя мама щурится под соломенной шляпой и улыбается.
—
— Великолепная. Вы уже заходили?
— Да, — папа любовно похлопывает её по бедру. — И она всего два раза принудительно макнула меня с головой.
Мама улыбается ещё шире, берясь за книжку.
— Ты заслужил.
Папа поднимает солнцезащитные очки на макушку и оборачивается через плечо, глядя туда, где мои братья и Зигги готовятся к любительскому футбольному матчу.
— Ты покажешь этим салагам, как играют старички, Фрейя?
— Прошу прощения! Старички?!
Папа хохочет, а я в отместку ерошу его волосы.
— Фрейя! — орёт Зигги. — Без вратарей, верно?
Я морщу нос.
— Конечно, без.
Все парни вскидывают руки в знак протеста.
— Один на один, победитель решает, будут ли вратари, — зовёт Оливер, маня меня пальцем и бросая вызов.
Я показываю на свою грудь.
— Кто? Я? Ты уверен? Едва ли это справедливо. Я в последнее время весьма стара и хрупка.
Оливер сверкает дерзкой улыбочкой.
— Именно поэтому мы быстро решим дилемму.
Вигго трёт свой лоб.
— Вот не стоило тебе этого говорить.
— Ага, — соглашается Рен. — Она теперь надерёт тебе задницу.
Аксель надевает солнцезащитные очки и закидывает руки за голову.
— А я с удовольствием понаблюдаю.
Я бегу к Оливеру и забираю у него мяч, но вскоре он следует за мной по пятам. Он на двенадцать лет моложе меня, на пике своей физической формы, играет в футбол в КУЛА, так что я наверняка не одержу победу, но иногда уверенность даёт многое, и на мгновение я заставляю его растеряться, тщетно пытаться отобрать мяч.
— Иисусе, Фрей! — он смеётся, когда я отталкиваю его бедром. — Вот так, значит, да?
Я тоже смеюсь, разворачиваюсь и пытаюсь забить, но он блокирует меня ногой. Когда Оливер отбирает мяч и сам пытается забить, я поворачиваюсь и подставляюсь задницей под его мяч, отчего все впадают в истерику, включая Оливера. Отчего мне легко отобрать мяч и забить прямиком в импровизированные ворота.
Зигги визжит и бежит ко мне, обвивая руками мою шею.
— Моя героиня! Без вратарей!
— Ну естественно, — говорит новый голос.
Я дёргаюсь, поворачиваясь лицом к Эйдену, и мои коленки подкашиваются.
Он стоит, и солнце озаряет его сзади, превращая его высокий силуэт в резко очерченную тень. Он наклоняет голову, вытрясая воду из уха, отчего все мышцы его торса напрягаются и бугрятся. Я едва сглатываю, и мой взгляд проходится по его телу.
Сильное, но не перекачанное. Крепкое, массивное и твёрдое. Округлые плечи, большие грудные мышцы, вода блестит на напряжённом животе и тёмных волосках, уходящих под пояс плавок. У меня вырывается шумный выдох, когда мои глаза опускаются ниже и останавливаются на толстых очертаниях его члена под мокрыми плавками, прильнувшими к мускулистым бедрам…