После – долго и счастливо

Тодд Анна

– Нет! – Похоже, Эмери настолько не понравилась эта мысль, что она даже не дала ему договорить.

– Вот видишь, – сказал Хардин. – Тебе нужно научиться принимать Эдди и ее плохие поступки. Мама тоже иногда принимает плохие поступки папы.

– Ты тоже плохо себя ведешь? – спросила она тоненьким голосом.

Мое сердце затрепетало.

«Да, черт возьми, еще как», – хотелось сказать мне.

– Да, черт возьми, еще как, – сказал он за меня.

Я закатила глаза и поставила себе мысленную пометку напомнить ему, чтобы не выражался при дочери.

Он уже делает это не так часто, как раньше, но все равно.

Эмери начала рассказывать, как Эдди объявила, что они больше не лучшие подруги. Хардин, будучи прекрасным отцом, внимательно слушал и комментировал каждую фразу. К тому моменту, как они закончили разговор, я заново влюбилась в своего мрачного парня.

Когда он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь, я стояла, прислонившись к стене. Увидев меня, он улыбнулся.

– Жизнь в первом классе – тяжелая штука, – рассмеялся он, и я обняла его за талию.

– Ты так хорошо с ней ладишь. – Я прижалась к нему, но живот не давал приблизиться вплотную.

Хардин

Еще десять лет спустя

– Папа, ты что, серьезно? – Сидя за кухонной стойкой, Эмери сверлила меня взглядом, постукивала накрашенными ноготками по гранитной столешнице и закатывала глаза, прямо как ее мама.

– Да, серьезно. Я уже сказал: маленькая ты еще, чтобы отправляться в такие поездки.

Я дотронулся до повязки на руке. Вчера вечером я подправил некоторые из моих татуировок. Удивительно, сколько из них потускнели с годами.

– Мне семнадцать. Это поездка для старшеклассников. Дядя Лэндон разрешил Эдди в прошлом году! – громко воскликнула моя красавица дочь.

У нее прямые светлые волосы ниже плеч. Она накручивала их на палец, а ее зеленые глаза излучали трагизм, пока она продолжала отстаивать свою позицию, утверждая, что я худший отец на свете и все такое.

– Это нечестно. У меня средний балл «четыре», и ты говорил…

– Хватит, милая.

Я отправил тарелку с завтраком прямо к ней по кухонной стойке, и она уставилась на яичницу так, будто та виновата в том, что ее жизнь рухнула, не меньше меня.

– Прости, но ты не едешь. Если только не передумаешь и не возьмешь меня сопровождающим.

– Нет. Ни за что, – упрямо покачала она головой. – Только не это.

– Значит, поездка не состоится.

Она выбежала в коридор, и спустя буквально несколько секунд на кухню вошла Тесса. Эмери пряталась у нее за спиной.

Вот черт.

– Хардин, мы это обсуждали. Она едет. И мы уже заплатили за поездку, – напомнила мне Тесса прямо перед Эмери.

Я знал, что таким образом она показывает, кто здесь главный. У нас было правило, всего одно правило в нашем доме: никаких ссор в присутствии детей. Мои дети никогда не услышат, как я кричу на их маму. Никогда.

Но это не означало, что Тесса перестала временами сводить меня с ума. Она была упрямой и дерзкой, и с возрастом эти милые черты ее характера только усилились.

На кухне

появился Оден с рюкзаком за плечами и наушниками в ушах. Он был помешан на музыке и живописи, и мне это нравилось.

– А вот и мой любимец, – сказал я.

Тесса и Эмери фыркнули и свирепо уставились на меня. Я рассмеялся, а Оден кивнул – так теперь здороваются подростки. Что сказать? Для своего возраста он был весьма саркастичен, совсем как я раньше.

Оден поцеловал маму в щеку и схватил со стола яблоко. Тесса улыбнулась, ее взгляд потеплел. В отличие от дерзкой, упрямой и своевольной Эмери Оден был милым, терпеливым, никогда не повышающим голоса мальчиком. Ни один из них не был лучше другого, они просто были разные. Что удивительно, они прекрасно ладили друг с другом. Эмери проводила кучу времени с младшим братом, возила его на репетиции по музыке и на выставки живописи.

– Значит, решено. Я так здорово повеселюсь в этой поездке! – Эмери захлопала в ладоши и бросилась к входной двери. Оден попрощался с нами и, последовав за сестрой, отправился в школу.

– Как у нас могли вырасти такие дети? – спросила Тесса, покачав головой.

– Хрен его знает, – рассмеялся я и распахнул объятия. – Иди ко мне.

Моя красивая девочка подошла ко мне и прижалась всем телом.

– Это был длинный путь, – вздохнула она, а я коснулся ее плеч и начал массаж.

Она обмякла и мгновенно расслабилась, затем повернулась ко мне. В ее серо-голубых глазах было море любви, которую она так и не растеряла за все эти годы.

После всех выпавших на нашу долю испытаний мы добились своего. Из чего бы ни были сделаны наши души, это души очень близких людей.

Благодарности

А-а-а, свершилось! КОНЕЦ. Гребаный конец этого сумасшествия под названием «После». Эти благодарности будут самыми короткими, потому что я практически все сказала в предыдущих книгах.

Спасибо моим читателям за то, что вы прошли со мной весь этот путь. Теперь мы стали даже ближе, чем раньше. Вы все мои друзья, и я счастлива, что вы по-прежнему поддерживаете меня и мои книги. У нас получилась самая настоящая семья. Благодаря вам из моей причуды получилась серия из четырех книг. С ума сойти! Я всех вас люблю и никогда не устану повторять, насколько каждый из вас ценен и важен для меня.

Спасибо Адаму Уилсону – лучшему редактору во вселенной (да, я говорю нечто подобное в каждой книге). Ты помог сделать эти книги тем, что они сейчас собой представляют, всегда был прекрасным учителем и другом. Я отправила тебе огромное количество сообщений, слишком много советов оставила без внимания, но ты всегда отвечал и никогда не жаловался (и за это заслужил награду, даже тридцать наград)! Не могу дождаться, чтобы снова с тобой поработать!

Спасибо производственному отделу и редакторам-корректорам, особенно Стиву Бреслину и Стивену Болдту, а также команде по продажам «S&S» – вы просто молодцы и отлично поработали над этой серией.