После игры
Шрифт:
Она кивнула.
— Ретт вернулся с просьбой отдать ему наследство или его часть, чуть больше месяца назад. Отец собирался подарить наследство ему, потому что Ретт якобы был наследником состояния Лоутонов. Но заговорила мать Гуннера, и выяснилось что Ретт не наследник. И его отец, совсем не его отец. Наследник — Гуннер. Отец Гуннера — не отец Ретта. Это… его дед. Когда его дед умер, он оставил все Гуннеру, хотя тот был тогда маленьким. Его отец просто должен был поддерживать его, пока Гуннер не достигнет совершеннолетия. Но его мать все это вытащила на поверхность.
Она так и не притронулась к пицце, которая лежала у неё на коленях.
— Что? — спросила она также изумленно, как и я. — Ты хочешь сказать, что дед Гуннера-его отец, а значит, мать…
— Его мать спала со своим тестем. Да.
— Вау.
Я молча кивнул.
— Да. Ретт был воспитан, думая, что все принадлежит ему и уехал, когда услышал правду. Гуннеру было трудно справиться со всем этим. Его отец собрал чемоданы и подал на развод. Мама Гуннера сейчас во Франции, гостит у подруги, потому что ей нужно время. Поэтому Гуннер живет дома один, если не считать Мисс Эймс, которая кормит его и заботится о доме.
Райли недоверчиво покачала головой.
— Я кое-что слышала. Главным образом о том, что он унаследовал все, а его отец уехал из города. Больше ничего. Почему об этом не знает весь город?
Я пожал плечами, потому что это меня тоже удивило.
— Гуннер молчит об этом. Его родители молчат, и Ретт тоже.
— Господи, он должно быть тяжело переживает это, — сказала она, искренне переживая за Гуннера. Парня, который помог превратить ее жизнь в сущий ад. Она не держала зла и не обладала способностью причинять боль другим. Даже тем, кто причинил боль ей. Если бы я не был уже полностью увлечен ею, то одного этого простого факта было бы достаточно, чтобы я в неё влюбился.
— Это было нелегко, но у него была Уилла. Она помогла ему выжить.
— Теперь она нравится мне еще больше.
Именно это и привлекло меня к Райли. Я все понял в данный момент. Ее сердце. У нее было очень большое сердце. Она была честной и доброй. Она не была злой и мстительной, когда многие люди были такими. В тот день, когда я подвез ее во время шторма и увидел с Бриони, она беспокоилась только о дочери. Доброту ничем не скроешь. Она была такой и доброта придавала ей сияние. Я проникся этим. Я проникся ей.
— Если бы у тебя была такая возможность, вы стали бы хорошими друзьями.
— Может быть, я посижу с ней рядом на игре. Если она не беспокоится о Гуннере, то я не думаю, что мы должны волноваться.
Мысль о том, что Райли сидит с Уиллой, заставила меня рассмеяться. Реакция Гуннера на это была бы бесценной, но я также знал его достаточно хорошо, чтобы предвидеть, что он не расстроит Уиллу. Он любил ее больше, чем Ретта.
— Ты думаешь это смешно? — спросила она.
— Нет, я думаю, что это потрясающе, — заверил я ее.
Она откусила еще кусочек пиццы и поставила тарелку вниз.
— Это лучшая пицца, которую я когда-либо пробовала.
Она имела в виду нечто большее. Я видел это в ее глазах. Она была здесь со мной и ела свою самую
Банда Лоутона больше не такая тесная
ГЛАВА 37
РАЙЛИ
Я беспокоилась большую часть дня. Все утро я держала телефон при себе и ждала звонка от Брейди. Я знала, что сегодня он встретится с Гуннером, и беспокоилась за него. Сейчас ему это было не нужно.
Весь день шел дождь, так что, когда Бриони проснулась, у нее не было времени для игр. Я дала ей цветные карандаши и книжку-раскраску и позволила ей раскрашивать рядом со мной, пока я работала над своими школьными заданиями. Я использовала свое дополнительное время, чтобы вырваться вперед, и когда мама вошла в комнату, чтобы напомнить мне о полднике Бриони, я поняла, сколько времени прошло. Уроки закончились, а от Брейди по-прежнему не было ни звонка, ни смс.
Когда я подвела Бриони к высокому стулу и дала ей немного яблочного пюре, я повернулась, чтобы попросить маму присмотреть за ней в течение часа. Я хотела взять машину и поехать на встречу с Брейди после тренировки. Мне нужно было знать, что с ним все в порядке.
Может быть, потому, что она была матерью, или потому, что меня было легко читать, но в тот момент, когда она повернулась, она сказала: — Я присмотрю за ней. Ты работала весь день и нуждаешься в перерыве. Передавай Брейди привет от меня.
Я подошла к ней и крепко обняла.
— Спасибо тебе.
Она прижала меня к себе.
— Конечно. Для этого и существуют матери. Я люблю тебя, и мне нравится видеть, как ты немного оживаешь. На душе становиться легче.
— Я тоже тебя люблю, — сказал я ей.
— И я тоже! — Крикнула Бриони со своего высокого стула, и мы обе улыбнулись и обернулись, чтобы увидеть, как она улыбается нам измазанным в яблочном пюре личиком.
— Мама будет в восторге, что она ест яблочное пюре, если придет сюда и увидит это.
Я рассмеялась и согласилась.
— Она собирается попросить тебя купить шоколад в Miller’s, чтобы завтра отнести его миссис Берте к чаю. Просто кивни головой и иди. Она уже целый час думает об этом.
— Кто такая Миссис Берта? — Спросила я, понимая, что это что-то новенькое.
— У нас была соседка, когда я училась в начальной школе. Она уехала, когда мне было двенадцать. Мама пила с ней чай каждое воскресенье.
— Завтра четверг.
Мама тихо рассмеялась.
— И этого ей тоже не говори.
Жизнь с бабушкой была очень интересной.
Я направилась в гостиную, и, конечно же, там сидела она, закинув ногу на ногу, и смотрела телевизор.
— Если ты куда-то собралась, принеси мне немного темного шоколада из Miller’s. Они скоро закроются. Я не могу завтра пойти к Берте с пустыми руками.