После измены. Буду счастлива снова
Шрифт:
Она просто отдаляется и становится чужой будто, и для меня это невыносимо. Я уже сам на грани истерики, странная паника накрывает. Забиваю на душ, выхожу из ванной сразу же. Катя с остервенением трет волосы полотенцем, не обращая на меня внимания.
Я говорю всего пару слов, спрашиваю, что с настроением и тут происходит взрыв. Впервые за пять месяцев, что я знаю эту умопомрачительную женщину, она устраивает мне скандал. Я балдею, наслаждаюсь ее яростными эмоциями.
Она любит меня! Может я эгоист, но мне лично не хватало этого взрыва. Всегда спокойная
Но, долго не могу наслаждаться словесным штормом, этим приступом ревности. Все же, Катюшка носит нашего пацана и расстраиваться ей нельзя. Ловлю разъяренную женщину и тяну к себе на колени, а потом валю на кровать, придавливаю своим телом.
Красавица! Пыхтит, сверкая бирюзой глаз, разрумянилась, но взгляд полон обожания. Она затихает от моих поцелуев, включается в ласки сразу же, неистово отвечая на мои действия. Вот это женщина!
Когда понял, что перебираться в горы придется своим ходом, а не на самолете, то задумал целое путешествие для любимой. Я мечтал познакомить ее с друзьями, спецом выстроив маршрут так, чтобы останавливаться каждый раз в гостях.
У меня много друзей, по всех стране. Моя компания много чего построила, во многих городах. А я человек общительный, вот и подружился с хозяевами гостиниц и кафе, где жил, где питался. Меня все ждали, звали в гости.
Но после сегодняшнего решил, что теперь либо просто едем прямиком до Горноснежинска, либо продолжаем осматривать достопримечательности, не заезжая к друзьям. Озвучиваю эти два варианта Катюшке, мы как раз поднимались по лестнице на Мамаев Курган, держась за руки.
Я решил не утомлять любимую, ограничиться другими достопримечательностями, она сама захотела подняться наверх, к знаменитой скульптуре.
– Руслан… мне нравится наша поездка. И твои друзья нравятся. Тебя все любят. Я не хочу менять маршрут или просто ехать с короткими передышками. Когда мы еще так погуляем?
Вот хитрая, ластится ко мне, обнимает за пояс. Вчера вечером только бушевала, а с утра снова спокойна, как море в тихую погоду. Хмыкаю удивленно, и продолжаем восхождение. Вскоре мы на площадке у подножия монумента, разглядываем город.
– Я так понял, мы ничего не меняем и ревновать ты больше не станешь? — уточняю для верности.
– Да, все правильно, – трет покрасневший от ветра нос, поправляет белую шапку.
– Жаль… мне понравилось, как ты ревнуешь, – признаюсь, и любуюсь озадаченным выражением на красивом лице любимой.
– Ах ты! Понравилось ему! — шипит, толкая кулачком в бочину, но я прижимаю ее к себе и быстро целую.
На десятый день нашего пути нам остается одна остановка. Мы устали от путешествия, решили не бродить по Новосибирску, а просто переночевать в придорожной гостинице. Здесь хозяевами молодая пара, гостиница совсем небольшая, несколько комнат.
– До дома шестьсот километров… может осилим сегодня? — спрашиваю Катюшку, которая притихла и временами подремывает, откинувшись в кресле.
– Нет, лучше отдохнуть, ты
А вот это уже веский аргумент. Поэтому сворачиваю к двухэтажному зданию. Я здесь не был года два, Салим и Айсылу тогда только поженились, и ждали ребенка. Знаю, что у них родилась девочка, звонили, приглашали на праздник, но я не смог приехать.
В этот раз я не стал предупреждать о нашем приезде. Когда вошли внутрь здания, Айсылу отчитывала девушку в униформе, натворила что–то, и стояла, понурив голову. Слов не разобрать, я не знаю татарский язык.
Хозяйка услышала наши шаги и повернулась. Радость осветила ее лицо.
– Вай, джана! Какими судьбами? И с женой! Какой молодец! — кидается обнимать нас. У нее тоже небольшой живот, примерно тот же срок, что и у Кати.
– Это Катюша, моя невеста пока, – объясняю, наблюдая за любимой. Улыбается, ревности нет. — Мы переночевать только, завтра дальше поедем. Домой. А где Салим?
– Там, в шашлычной. Пойдем!
Мы выходим на задний двор, и я вижу изменения. Здесь сразу несколько мангалов, разделенных перегородками, а за забором тропинка к реке. На берегу стоит друг с удочкой.
– Вот же, уже успел на рыбалку! Даже не сказал… Сали–и–м! — кричит Айсылу и машет мужу рукой.
Друг бросает удочку на берегу, бежит к нам. Вскоре мы располагаемся у мангала, разговариваем и жарим мясо. Я знаю вкусы будущей жены, запекаю для нее куриные крылышки в соусе.
– Здорово придумали, можно самим жарить шашлыки, своей семьей, – хвалю идею. За перегородкой компания молодых людей расположилась, сами себе готовят и пируют. Я тоже люблю сам повозиться с мясом, а не покупать готовый шашлык. — Расширяетесь, молодцы!
– Да, еще рыбалку устроили, я сделал запруду и запустил мальков в прошлом году, уже подросли, постояльцы любят рыбачить. Завтра сходим на рыбалку? — спрашивает Салим, а я смотрю на Катю. Она улыбается, разговаривает с Айсылу, у них общая тема есть, с радостью общаются.
– Если меня невеста отпустит. Мы давно в дороге, домой хочется. Перебираемся в Горноснежинск, навсегда.
– Ого, с побережья и в горы!
– Да, решили там обосноваться.
Слышим смех своих женщин и оба поворачиваемся от мангала. Айсылу трогает живот Кати, водит по нему ладошкой, ловит движения ребенка.
– Вот! Чувствую! А ты тоже приложи сюда, – тянет руку моей женщины к своему животу.
– Кто у вас будет? — интересуется друг.
– Сын. А у вас?
– Не знаем еще, не узнавали. Хоть бы тоже мальчик. Дочка есть.
– А где она?
– У моей матери, в городе. Бегает здесь, постояльцев тревожит. Пришлось отвезти, но навещаем каждый день почти. Скучаем, такая проказница растет.
Мы остались у друзей на два дня, Катя сама так захотела. У нее появилась подруга, которая учила ее как быть матерью, как облегчит беременность. Татарочка–тараторка заставила меня выучить специальный массаж, чтобы спина не болела.