После измены. Буду счастлива снова
Шрифт:
Звонят на мой телефон, Герман вперед меня успевает взять. Слушает, сдвинув черные брови, а мы все застыли, глядя на него. Ничего хорошего он не услышал, раз не появилась улыбка на напряженном лице.
– В город надо ехать. На опознание…
Дальше я не слышу, меня будто мешком оглушили и выключили свет.
Глава 40
– Герман! Кто же так новости сообщает? — сначала слышу голос Элины, и сразу резкий запах нашатыря. — Катюша, давай, приходи в себя… надо тебя
– Я здесь, – шепчу, прокашливаясь. — Руслан…
На глаза набегают слезы, сердце щемит, кладу руку на грудь. Думать не хочу о плохом.
– Мы уже опознали, по фотографии, из полиции прислали. Это он.
От слов Эли снова накатывает тьма, руки–ноги отнимаются будто.
– Да жив он! — гаркает Герман. — Просили приехать и опознать живого, но сильно избитого. В больнице он городской. Эх, Эля, на меня ругаешься, а сама чуть снова Катю в обморок не отправила.
Я привстаю. Ехать надо. Я в гостевой комнате, на кровати лежу, поэтому так тихо, детей не слышно. Эля не дает сразу встать с кровати, считает пульс, задает вопросы.
– Голова не кружилась в последнее время? Не тошнило? На соленое не тянет, или на колбасу, например? Когда были критические дни?
– В этом месяце не было еще… забыла, когда должны. Дома календарик есть, там отмечаю.
Вдруг вспоминаю, что на яблоки тянет, причем хочется их подсолить. И пару раз поташнивало, я думала, что стресс, мы с Германом готовили базу к открытию лыжного сезона, работы было много, боялась, что не успеем.
– Яблоки соленые, говоришь? — смеется сестра мужа. — Ну, кажется мама Ника дождалась внученьку! Поехали, обрадуем папашку.
Я не верю своим ушам. Не может быть… или может?
– Как обрадуем? Руслан в сознании? Как он? — я готова сейчас же бежать к любимому.
– Все нормально, в сознание пришел, всех помнит, все видит. Правда одним глазом, второй заплыл, – успокаивает меня Герман, подавая руку и помогая встать. — Вот только маму Нику надо дома оставить, а то снова приступ случится. Или истерика.
Мы выходим из комнаты, я шепчу Эле, чтобы не сказала маме Нике о предполагаемой беременности, нужно удостовериться сначала.
– Сдашь анализы в городской больнице, там видно будет, – успокаивает меня.
Мама Руслана просилась с нами, всхлипывая и вытирая платочком мокрые глаза. Она все причитала — за что нам такое, мой сыночек никому зла не сделал. Эля пригрозила ей, что уложит в соседнюю с Русланом палату, если не успокоится.
– Мам, ну вот куда тебя такую? Руса расстраивать? Успокойся, все нормально. Через месяц его мордашка заживет. Главное — он жив! А ты лучше мальчишек спать уложи, расхулиганились.
– Я помогу, – подхватывает на руки Данилку младшая сестра, Алина. — И уложу, и приберусь. А вам удачи!
Мы собрались выезжать, но мама Ника стала беспокоиться, что с отоплением что–то не то в нашем доме. На улице мороз и нужно было проверить, все ли
Герман проверяет котел, все работает исправно и в доме тепло.
– Может, подождем до утра? — вдруг говорит Эля. Она зевает в кулак, устала.
Да все устали.
– Да можно, нас все равно не пустят в больницу ночью, – поддакивает Герман и смотрит на меня.
Он почти не спал за двое суток. То искал моего мужа, то помогал полиции. И до города путь не близкий. Я сдаюсь.
– Давайте поспим. Руслану, наверное, снотворное дали, так что…
Думала, не смогу заснуть, легла на кровать просто, но только глаза закрыла будто, как Элина уже треплет меня за плечо.
– Катя, уже седьмой час, пора ехать. Вставай, я тебе чай свежий заварила.
Меня мутило, даже чай не хотелось, но Эля заставила съесть пару тостов с клубничным джемом и выпить стакан чая с лимоном. Потом вытащила пару яблок из холодильника, чтобы взять с собой.
– Соли прихватить? — усмехается, а я качаю головой.
Так погрызу.
Мне не верится, что беременна. В прошлый раз я прошла семь кругов ада, чтобы зачать. А сейчас, мы даже не планировали, да и я пила таблетки противозачаточные. Но хотела поговорить с мужем об еще одном ребенке.
В больницу приезжаем в девять утра и нас все равно не пускают к Руслану. Он спит, и обхода не было. Герман пытается доказать врачам, что мы приехали опознать пострадавшего, но нам советуют в этом случае дождаться следователя.
– Я его жена, – чуть за грудки не хватаю мужчину, который загородил дверь. — Я же имею право…
– Ну, еще неизвестно, какая вы там жена, не опознали. Пациент поступил к нам без документов.
– Вот, я Нечаева… вот печать о браке с Русланом Эдуардовичем Нечаевым… вот его паспорт.
Доказываю, доставая документы из сумочки. Но врач качает головой, не узнавая на снимке моего мужа. Потом приказывает охранникам нас не пропускать до особого распоряжения.
– Следователь к одиннадцати подъедет, тогда и приходите.
Мы остаемся в холле, но Эля вдруг хватает меня за руку и тащит куда–то по коридору. Мужу говорит, чтобы ждал здесь и позвонил, если понадобимся.
– Эля, ты куда меня тащишь? — едва успеваю за ней.
– В лабораторию. У меня здесь девчонки знакомые работают, через час будем знать, в положении ты или нет.
– А не проще тест купить и сделать?
– Проще. Но анализ надежнее. А тест купи, чтобы любимому мужу подарить. Думаю, братец обрадуется сюрпризу.
Я тоже так думаю. Руслан очень сына любит, возится с ним в каждую свободную минуту, балует. У Левушки столько игрушек, что приходится проводить ревизию каждый месяц, отправлять уже ненужные в детский сад. И все папочка, каждый день приносит новую машинку или конструктор.