После первой смерти

Блок Лоуренс

— Она уехала после того, как тебя посадили. Сдала квартиру на срок, остававшийся до конца аренды, продала все, кроме нескольких вещей, которые отдала на хранение, и села на самолет до Калифорнии. Потом Кей получила от нее письмецо. Мы обменялись открытками на Рождество. Пожалуй, все. С тех пор, насколько мне известно, она больше здесь не бывала.

Я закурил.

— А если она знала его раньше?

— Мне это кажется маловероятным.

— Все кажется маловероятным. Как его зовут?

— Не знаю.

Кей должна знать.

— Она дома?

— Спит. Пошла спать примерно час назад. — Он посмотрел на свою пижаму и халат. Он стоял босиком. — Я читал и тоже уже собирался ложиться.

— Извини, что надоедаю тебе.

— Не валяй дурака. — Его глаза встретились с моими. — Мне кажется, тебе бы не помешало выпить. Что будешь?

— Ничего.

— А я выпью.

Он нашел бутылку скотча и понес ее на кухню. Я пошел за ним. Он наполнил высокий бокал кубиками льда, плеснул скотча, долил водой из-под крана. Он повторил свое предложение выпить.

— Я бы выпил кофе, — сказал я.

— Растворимый подойдет?

— Конечно.

Мы ждали, пока закипит вода. Мы сидели за столом на кухне — он возился со скотчем, я добросовестно пил кофе.

Я сказал:

— Его имя.

— Я не помню, Алекс.

— Разбуди Кей.

— Не могу.

— Почему, черт возьми? Господи, Дуг, у меня мало времени. Я не могу позволить себе ждать подходящего момента. В сутках только двадцать четыре часа.

— Я не могу будить ее.

— Почему?

— Она запаникует. Будет настаивать, чтобы я позвонил в полицию. Она думает...

— Что я убийца?

Он пожал плечами, выпил, кивнул.

— Ты знаешь женщин.

— Нет, не знаю.

— Слушай. Я не знаю, что делать. Ты правда думаешь, что этот парень...

— Я ничего не думаю, но нужно с кого-то начать.

— Ты считаешь, что они с Гвен...

— Ну да.

Он поднялся.

— Нет. Это абсолютно невозможно.

— Она могла не знать, что он сделал. Могла думать, что все так и было, что я на самом деле убил Евангелину Грант.

— Но ты предполагаешь, что у нее была с ним интрижка.

— Получается, что так.

Он покачал головой.

— Не может быть, — сказал он.

— Ты так уверен...

— Да, черт возьми, уверен! Она любила тебя...

— Я тоже любил ее. Но это не помешало мне залезть в постель к Евангелине Грант и еще в тысячу других постелей до нее. Человек — странное существо. Порой мы совершаем странные поступки.

Я закурил.

— Дуг, мне нужно его имя.

— У Кей есть записная книжка. Не знаю точно, где она лежит, но могу поискать.

— Давай.

Он вздохнул, допил виски.

— Ладно, — сказал он. — Подожди здесь.

Я сидел и ждал, пока он отправился на розыски имени и адреса теперешнего мужа моей жены. Я ждал, курил сигарету, пил кофе

и изо всех сил прислушивался. Сначала я не отдавал себе отчета в том, что, собственно, я ожидал услышать. Потом вдруг я понял. Я ждал, что услышу, как он станет звонить в полицию. Но я так и не дождался, он вернулся, неся в руке красную кожаную книжечку, и я подумал, смогу ли я когда-нибудь снова верить людям.

— Вот, — сказал он.

Аккуратная запись, заботливо сделанная мелким почерком Кей Макьюэн, гласила:

Мистер и миссис Расселл Дж. Стоун (Гвен Пенн)

4315; Портленд Хилл Драйв, Лос-Анджелес,

Калифорния.

— Индекса вот нет, — вдруг брякнул Дуг.

— Он мне не понадобится.

— Поедешь туда?

— Нет конечно. Слишком опасно. А к тому же и бесполезно.

Я переписал имя и адрес на листок бумаги, который сунул в карман.

— Мистер Расселл Дж. Стоун звучит многообещающе, — сказал я. — Но остаются и другие варианты.

— Например?

— Например, ее прежний друг, не думаю, что ты о нем слышал. Или один из коллег по факультету, которого ты наверняка знаешь. Уоррен Хейден.

— Хейден? Ты, наверное, шутишь.

— Я не шучу уже почти пять лет, Дуг.

— Слушай, какого черта Уоррену Хейдену...

— Кэм Уэллс отправился цветочки выращивать, так ведь?

— Ну конечно, всего пару месяцев спустя после того, как ты... мм...

— Можешь сказать: сел в тюрьму. Так и скажи. Не будем делать вид, что этого не произошло.

— Всего пару месяцев спустя после того, как ты сел в тюрьму, Кэм Уэллс вышел на пенсию.

— И Уоррен возглавил факультет?

— А кто же еще?

— Именно это я имею в виду, — сказал я.

Он посмотрел на меня с недоверием.

— Если я правильно понимаю, по-твоему, ради того, чтобы исполнять обязанности декана, маленький человек вроде Уоррена Хейдена, который мухи не обидит, взял нож и...

— А почему нет?

— Алекс...

— Черт возьми, — сказал я, — по крайней мере, это повод, разве нет? Разве не готовы все без исключения верить, что я убил двух девушек, не имея вообще никаких оснований? Я, во всяком случае, веду речь о мотивах, я выдвигаю гипотезы.

Я снова закурил.

— Я знал одного старого зэка, осужденного на пожизненное. Убийцу. Знаешь, за что его посадили?

— Нет.

— Он играл в карты со своим лучшим другом и проиграл. И потом по здравом размышлении решил, что друг, похоже, смошенничал. Он пришел в ярость. Подождал два дня, очень тщательно все обдумал, а потом поехал в центр города и купил дробовик. Потом он пошел к другу домой и разрядил ему в лицо оба ствола. Снес ему почти весь череп.