После развода. Вернуть жену
Шрифт:
– Мама мне рассказывала, я поэтому и пришел.
– Уговори ее не лететь, – увещевает мама, а Алик ведет меня в комнату.
Там бегло осматривается и потирает руки. Потом устраивается на кресле, а я усаживаю сына в кроватку и играюсь с ним, показывая разные игрушки. Боковым зрением вижу, что Алик не сводит с меня взгляда. Не могу избавиться от неприятного чувства. Он мой друг детства, наши семьи не разлей вода долгие годы, его приход сюда как обычный визит родственника, но что-то не так.
Может, я льщу себе, но кажется, что смотрит на меня Алик вовсе не как брат. Или я придумываю? После грязных приставаний
– Ты хорошо подумала, Эль? – с ходу начинает он, поглядывая то на меня, то на ребенка.
Это нервирует. Сразу же возникает странное ощущение, и я беру на руки Бусю, чтобы защититься. Совсем с ума сошла? Почти родственника боюсь? Нервы ни к черту.
– Я не могу иначе, Алик, как до вас всех не дойдет? Сонечка мне как родная, я не могу… – запинаюсь, потому что мне непонятно, к чему пояснять очевидное.
– Громов дал понять, что как раз таки неродная, отнял ее, а тебя… – Он тоже не договаривает фразу, и эти недосказанности витают в воздухе и оседают на нас тяжелым удушающим облаком.
Я знаю, что они с Громовым больше не друзья, и наше расставание тому виной. Он встал на мою сторону, пытался защитить, вразумить моего мужа, который считал нас любовниками, и я ему благодарна, но сейчас иду наперекор.
– Ты сильно рискуешь, Эля. Он может догадаться о правде. Забрать у тебя ребенка, – говорит отрывисто, челюсть стиснута, а кулаки сжаты. Что с ним?
Вздрагиваю, скованная страхом от одной только мысли, что это произойдет. Я знаю, что Громов в самом деле не погнушается отнять у меня Бусю. Пока он верит в мою измену, мой сын в безопасности, но в противном случае он его отнимет…
Руки машинально смыкаются на тельце ребенка, и я слышу тихий писк, он отдается во мне болью. Дыхание толчками вырывается из груди, и мне хочется прогнать Алика, чтобы он не озвучивал мои страхи, но я лишь вскидываю голову, уверяя и его, и себя:
– Этого не случится. Я приняла решение и беру на себя риски, – говорю строгим голосом, как судья при оглашении приговора.
Во взгляде Алика вижу сильное неодобрение, которое он и не пытается скрыть.
– Ты пожалеешь, вот увидишь! Потом наплачешься, но будет поздно.
– Громов слишком твердолобый, чтобы сомневаться. У него одна истина – я нагуляла ребенка с тобой, – горький смешок срывается с губ, и я опускаю глаза, вспоминая нелепые обвинения мужа в связи с нашим общим другом.
Как ему это в голову пришло?
– Я пытался ему объяснить, – зачем-то говорит Алик, заискивающе глядя на меня и подходя ближе.
Одну руку он кладет мне на плечо, а второй поглаживает ребенка по спинке, тот с изумлением и искренней радостью смотрит на чужого мужчину. Ребенок доверчив и открыт к любым контактам, он еще так мало знает о том, как много в этом мире зла.
– Не надо об этом вспоминать, все в прошлом, – глухо произношу, не поднимая взгляда.
Только чувствую, как сильно хочется стряхнуть тяжелую руку, терпкий запах мужского одеколона раздражает до того, что я чуть не передергиваю плечами.
Поскорее бы Алик ушел. Его визит тянется долгих полчаса, за это время он предпринимает еще пару попыток переубедить меня, но я остаюсь непреклонной, а когда закрываю за другом семьи дверь, выдыхаю с облегчением.
– Такой парень, а не женат, – мамин намек
Присаживаюсь на стул на кухне и принимаюсь за чай. Мамин выпад даже не комментирую, но она рада стараться.
– Лида говорит, что он по тебе давно сохнет, готов с ребенком чужим взять.
– Так говоришь, как будто за это ему нужно памятник поставить.
– А чтоб и не поставить, Эля? Хорошие мужики на дороге не валяются, – качает головой, закатывая глаза. – В кого ты дура такая уродилась? Будешь одна лямку тянуть, пока я не окочурюсь или ты от усталости не загнешься. Ладно, ты меня не слушаешь никогда, все по-своему делаешь, я уже и перестала надеяться, что материно слово что-то значит, но ты пораскинь мозгами! Задобри Громова в Израиле, чтобы он ребенка признал, но не прощай, не вздумай! Замуж выходи за Алика, он будет тебя на руках носить, а бывший твой – алименты платить.
Я не могу сказать ей правду, поэтому просто не противоречу. Устала от перепалок, от ее вечного недовольства. Пусть думает, что я слушаю и на ус мотаю. А сама буду поступать, как лучше для меня и моего ребенка.
Демид
Еще во время учебы в универе, мы с моим другом Артуром решили начать свое дело. Оба являясь сыновьями состоятельных отцов, мы должны были влиться в семейный бизнес, но решили пойти своей дорогой в жизни и открыли вместе свой первый автосервис. Причем, с самого начала рискнули и замахнулись на элитное местечко. Он – использовав трастовый фонд, а я – продав дом, доставшийся мне от бабушки по материнской линии.
Мамы к тому времени давно не было в живых, а отец не мог ничего сделать с собственностью, не принадлежащей ему. Он, конечно, злился и бойкотировал меня, но, когда мы стали финансово успешны, смирился. Когда же через год Артур трагически погиб в автокатастрофе, папа выкупил его долю в бизнесе, чтобы он принадлежал мне единолично. Я об этом не просил и даже не подозревал, но он преподнес подарок на нашу с Элей свадьбу.
Надо сказать, в Эле папа просто души не чаял. Долго не мог поверить и смириться с ее предательством, но тест ДНК, доказавший, что Дмитрий не мой сын, убедил его и развеял мои собственные, еще оставшиеся, сомнения. Я полностью ушел в работу после развода, реализовав проект, на который мне не хватало времени и желания приложить достаточно усилий. Когда дома тебя больше не ждет любимая жена, ты не хочешь возвращаться в этот дом. Вот я и потерялся в работе.
Надо сказать, открытие сети магазинов автозапчастей к тем пяти автосервисам, что уже у меня имелись к тому времени, не только помогли мне пережить случившееся, но и значительно увеличили доход. Я малодушно не смог продать дом, который купил для нашей семьи, но и находиться в нем больше не было сил. Поэтому, купил квартиру и переехал как можно скорее вместе с Соней, о болезни которой тогда еще не подозревал.
Однако, как только моя девочка попала в больницу, работа отошла на второй план и пришлось срочно искать доверенное лицо. Но и это не освободило меня в достаточной степени, потому что я не могу полностью доверить все своему заместителю. Я вообще никому не могу доверять после того, как узнал о предательстве жены и лучшего друга. А ведь ближе Алика мне не был даже Артур!