Последнее безбашенное лето
Шрифт:
– Ой, не звезди! – Мика так распалился, что оставил Окси и подался вперед.
– Да что там за королева такая? – Оксанка прищурилась. – Хотелось бы взглянуть!
– Окси, ты гений! – Мика хлопнул ее по коленке. И ладонь не убрал. – Герыч, тащи ее в бункер, если для тебя её папашка – не проблема! Познакомимся!
– Ага, сейчас! Разбежался, – проворчал я, раздосадованный, что он так ловко перевел на меня стрелки. А сам так и сидит рядом с Окси и его ладонь лежит на ее коленке. Но я продолжил улыбаться.
Из динамика
– Герыч, сидеть удобно?
– Конкретнее? – насторожился я.
– Штаны промокли?! Зассал соседскую девчонку в бункер привести?!
Мика расхохотался, остальные подхватили, а Окси уставилась на меня.
– Мика, тебя тут убить или выйдем? – процедил я.
– Гера, я не понимаю, в чем проблема, – снова улыбнулась Окси. Совсем по-кошачьи. – Ну, приведи ты ему эту девочку, пусть мальчик порадуется! – И она потрепала Мику по крашеным патлам.
И у меня тут же отлегло.
– Постарайся для лучшего друга, Герыч! – Мика снова подставил голову под Оксанкину ладонь.
– Хорошо, договорились!
– Все слышали? Герыч обещал освободить для меня принцессу! – гаркнул Мика, перекрикивая музыку.
– Как Шрек Фиону, – засмеялась девчонка на соседнем ящике.
– А ты будешь моим ослом, Мика! – подхватил я.
И воспользовавшись тем, что все загалдели, перевирая на разные лады мультяшные приключения, потянул Мику на выход:
– Выйдем, поговорить надо!
Спотыкаясь в темноте о строительный и прочий мусор, который все же скопился за много лет, мы вышли из дома. Наступила уже самая настоящая летняя ночь. Серп луны дрожал в густой полупрозрачной синеве, вокруг него мерцали редкие звезды. Если бы не громкая музыка, орущая из пустых окон «бункера», я уверен, можно было бы услышать соловьиные трели. Соловьи всегда заливаются в самом начале лета, а потом пропадают куда-то. И предрассветную тишину нарушают только кукушки.
– О, блин, холодно! – поежился Мика. – Чего звал?
Я помолчал, глядя, как он обхватывает себя руками. Ну да, реально, в футболке должно быть прохладно. Закурив, я протянул Мике пачку.
– Ого, – обрадовался он. – Чем оправдана такая щедрость?
– Хорош кривляться, Мика, – осадил я.
– Ну, так чего хотел?
– Завязывай к Окси подкатывать!
Мика глубоко затянулся и выпустил в синее небо тонкую струйку дыма.
– Ревнуешь? Так у вас что-то было? А?
Я оценивающе смотрел на него, окутанного ночной дымкой, с огненно-красным огоньком в руках, и раздумывал, стоит ли его посвящать в нюансы своей личной жизни.
Вообще-то мы с Микой никогда ничего друг от друга не скрывали. Он молчаливо поддерживал меня, когда развелись мои родители
Но только я открыл рот, чтобы поделиться с Микой своими переживаниями по поводу Окси, как вдруг неподалеку мелькнул узкий электрический луч света. Кто-то приближался к «бункеру»!
Быстро погасив сигарету, я приложил палец к губам и показал Мике на темную фигуру, которая ломилась сквозь заросли прямо к нам. Электрический луч метался по ветвям и траве, выхватывая то тут, то там неподвижные заросли репея и высокие зонтики борщевика.
Мика присвистнул и потянул меня обратно в дом.
– Эй, к нам гости! —заорал он, как только оказался внутри. – Глуши колонку!
Все заткнулись, вырубили музыку, и сразу наступила леденящая тишина.
– Посмотрим кто там? А потом посмотрим, что с ним делать, – хохотнул Мика.
Все напряженно уставились на пустой дверной проем. Я плюхнулся на диван рядом с Оксанкой.
– Не бойся, – прошептал и взял ее за руку.
Она улыбнулась и руку не отняла. В темноте ее глаза казались темными, почти такими же, как волосы, но я-то знал, что они зеленые. И что на плече, почти на лопатке, под толстовкой прячется маленькая голубая бабочка. И кожа у Окси мягкая и гладкая. И волосы пахнут какими-то тропическими фруктами. Я машинально наклонился к ее голове, но ее волосы пахли кокосом, и от неожиданности я поморщился. Наверное, за год, что мы не виделись, она сменила шампунь. Бывает. И тут она повернулась ко мне, и ее лицо оказалось всего в нескольких сантиметрах.
– Соскучился? – одними губами прошептала Окси и улыбнулась так, как могла только она одна. Заманчиво и волнующе.
И только я потянулся, чтобы обнять ее, как в дверях показался темный силуэт.
– Кто здесь?! – заорал незнакомец, шаря лучом фонарика по лицам.
Закрываясь от него растопыренной пятерней, я с сожалением поднялся с дивана.
– Тебе чего надо? Вали нахрен отсюда!
– А ну пошли вон, малолетки! – еще громче заорал незваный гость и погасил фонарик.
– Ага, сейчас, – ухмыльнулся я, заступая ему дорогу.
Он был примерно одного со мной роста, стоял в проеме двери, за спиной у него светлела летняя ночь, а в доме было довольно темно, поэтому я не смог разглядеть его лицо. Но увидел, как он полез во внутренний карман и вытащил какой-то предмет, не больше ладони. Потом послышался шум, словно незнакомец, решив закурить, чиркает спичкой. Но вдруг он резко взмахнул рукой, и я, привычно пригнувшись, на автомате выдал хук справа. Не в полную силу. Но мужик покачнулся и шлепнулся на задницу. Я склонился над ним: