Последнее дело. Между строк, или Группа риска
Шрифт:
– Ну вот, видите, кому-то и они понадобились, – возразил Владимир Александрович, постучав кулаком по фанерной перегородке, за которой теперь находилось пустое и пыльное помещение книжного склада. —
Анатолий, скажите нам… этой ночью, в момент ограбления, вы дежурили на складе?
– Нуда, сами знаете.
– Я-то знаю! Но вот товарищу из уголовного розыска надо все официально отразить… – Виноградов посмотрел на Дениса, который уже приспособился и приноровился вести за ним запись: – Пожалуй, пока можно будет все эти подробности опустить. Напишем так: «Вчера вечером, приблизительно в двадцать часов, я заступил на ночное
– Согласен, – не стал возражать оперативник. И продолжил заполнять объяснение под диктовку Владимира Александровича – до тех пор, пока тот не задал Шарманскому очередной уточняющий вопрос:
– Кстати, сколько всего было книг на момент ограбления?
Анатолий задумался на мгновение:
– Много. Полный склад, почти до потолка.
– А точнее? Какие названия? Тиражи? Каких авторов?
– Я не знаю.
– А кто знает? – суровым голосом вмешался молодой оперативник.
– Не знаю, – повторил Шарманский.
– Ах да, вы же ведь числитесь по трудовому договору, без материальной ответственности… – припомнил Виноградов и пообещал Денису: —Ладно. С этим потом разберемся. А теперь, Анатолий, пожалуйста, расскажите еще раз, как все произошло.
Оказывается, на книжный склад напали ранним утром, затемно, когда Шарманский мирно нес свою службу на этом вот самом диване. Точное время преступления в памяти сторожа как-то не отложилось, однако разбудил его стук в дверь – не то чтобы громкий, но очень уверенный и настойчивый. На вполне обоснованный вопрос по поводу причины и целей подобного беспокойства был получен ответ мужским голосом, что это – бригада аварийной службы и что приехали они по вызову жильцов второго этажа, которых заливает, а перекрыть воду можно только из подвала…
– Видели, там домовые коммуникации? – уточнил Виноградов.
– Да, – кивнул оперативник, продолжая записывать.
В самом деле, через все помещение склада были протянуты какие-то трубы с огромными ржавыми вентилями, поэтому Анатолий Шарманский без колебаний открыл дверь сотрудникам жилищно-коммунального хозяйства. И тут же получил прямо в нос облако ядовитого, едкого вещества. Последнее, что он запомнил отчетливо, прежде чем рухнуть без сил и сознания, это пронзительная, очень резкая, до слепоты, боль в глазах и утрата способности сделать хотя бы единственный вдох или выдох.
– Слезоточивый газ, – кивнул оперативник.
– Перцовый баллончик? – предположил Виноградов.
– Нет, я думаю, все-таки нервнопаралитический, типа «Си-Эс», – высказал и свое мнение потерпевший. – Помню, как-то раз летом в Мексике, на границе с Соединенными Штатами…
Но Владимир Александрович помешал ему окунуться в очередные воспоминания:
– Анатолий, сейчас-то вы как себя чувствуете? Зрение в порядке?
– Да вроде ничего… получше.
Белки глаз у Шарманского действительно были красные. Если бы сотрудник уголовного розыска не знал наверняка про типовые последствия химического ожога, он бы непременно решил, что это характерный результат неумеренного и длительного злоупотребления алкоголем. Тем более что соответствующий запах в каморке у сторожа явно присутствовал. Однако, с точки зрения Дениса, после ночных потрясений и переживаний подобного рода каждый вправе снимать стресс привычными для себя способами.
Поэтому он задал следующий вопрос:
– Приметы нападавших вы, значит, никакие не запомнили?
Шарманский
– Нет, не успел. Извините…
Пришел он в себя там же, в коридоре, когда все уже, видимо, было закончено. По ощущениям – будто с тяжелого, изнурительного похмелья: неповоротливая чугунная голова, тошнота при любом шевелении, боль в суставах и сухость во рту…
– Не так быстро, пожалуйста, Анатолий, – попросил Виноградов. – Вы успеваете записать?
– Да, спасибо, – поблагодарил оперативник, переворачивая бланк объяснения.
Ни обматывать сторожа скотчем, ни вязать его по рукам и ногам злоумышленники нужным не посчитали. Поэтому он первым делом перезвонил по мобильному телефону в полицию, а затем уже сообщил о случившемся руководителям творческого союза…
– Послушайте, господа! – неожиданно осенило Шарманского. – А что, если они в меня еще водку вливали, пока я без сознания валялся? Потому и не связывали…
– Не фантазируйте, Анатолий, – покачал головой Виноградов. И с некоторым нажимом добавил: – Не надо! Давайте заканчивать побыстрее.
После того как объяснение было прочитано вслух и подписано, оперативный уполномоченный уголовного розыска на какое-то время задумался и не слишком уверенно предложил:
– Замок дверной придется вырезать. Следы взлома и все такое…
– Зачем? – удивился Владимир Александрович.
– Для производства экспертизы.
– Он же сам дверь открыл.
– Да, вот этим ключом, – поддержал его сторож.
– Ну, тогда конечно. Вырезать не надо…
Виноградову показалось, что молодой полицейский не слишком отчетливо представляет, как положено в таких случаях действовать дальше. Поэтому он и решил прийти на помощь:
– Вам, наверное, понятые потребуются?
– Да, конечно, – кивнул, Денис, припоминая.
– Для протокола осмотра места происшествия, – подсказал Владимир Александрович.
– Ну, да… вообще-то.
Виноградов поднялся со стула.
Стул с большим облегчением скрипнул.
– Ладно. Пойдемте по соседям. Попробуем кого-нибудь найти.
…На составление протокола и схемы подвала было потрачено совместными усилиями примерно полчаса. Значительно больше времени у Нечаева отняли переговоры с жильцами коммунальных квартир, расположенных над помещением склада, – те, кого удалось застать дома, видать, не особенно уважали органы внутренних дел и ни черта не хотели ответственно отнестись к исполнению своего гражданского долга. В конце концов оперативнику повезло – на втором этаже он нашел двух узбеков с сомнительной регистрацией, отобрал у них паспорта и доставил на место происшествия. Фотографирование не производилось, иные технические средства не использовались – о чем, по совету Владимира Александровича, была сделана соответствующая пометка в протоколе.
– Вот, кажется, на сегодня закончили.
– Тогда, может быть, все-таки чаю? – предложил Анатолий Шарманский, расписываясь на последнем листе. – У меня есть зеленый, цейлонский, не из пакетиков…
– Нет, не знаю… спасибо.
Пока Виноградов, раздав паспорта молчаливым, покорным и не совсем понимавшим по-русски узбекам, отправился провожать их до двери, писатель Шарманский спросил у Дениса:
– Молодой человек, вы читаете?
– В каком смысле? – не понял оперативник.
– Ну, вы любите книги читать?