Последнее Евангелие

Гиббинс Дэвид

— Готово. За стеной точно пустое пространство, но ничего определенно сказать нельзя, пока не попадешь внутрь.

Джереми начал разбирать стену, вытаскивая кирпичи и складывая их рядом. Кладка оказалась очень слабой, податливой. Кирпичи с легкостью отходили от цемента.

— Отлично, Джереми, спасибо. Теперь твоя задача — держать оборону.

Джереми подергал засов на двери, ведущей в склеп, и, прислонившись к стене, стал молча наблюдать, как археологи экипировались для раскопок.

— Возможно, придется погружаться. — Костас посмотрел на экран ноутбука и проверил

застежку гидрокостюма на шее. — Мы сейчас на глубине трех метров под Гилдхоллом, примерно на два метра выше римского слоя. Ниже под нами протекает приток Уолбрука. Учитывая, сколько осадков выпало в последнее время, думаю, там полно воды!

— В любом случае нужно надеть гидрокостюмы. Вероятно скопление токсичных газов, — предостерег Джек.

— Утечка газа? Откуда?!

Джек обвел рукой вокруг:

— Здесь две тысячи лет хоронили людей. Стоит ли вдаваться в подробности?

— Не стоит!

Костас щелкнул пальцем по маске Джека, а потом поправил регулятор на его шлеме, чтобы обеспечить бесперебойное поступление кислорода, затем проделал то же самое со своим шлемом. В мгновение ока они оказались отрезанными от внешнего мира, слыша только друг друга по внутренней связи.

— Скорее всего мы вернемся минут через десять, — сказал Джек. — По-моему, там тупик.

— Будь у меня оборудование с «Сиквеста II», мы могли бы просунуть камеру и посмотреть, что там за стеной.

— Ничто не сравнится с человеческим глазом! Вперед!

Джек кивнул на прощание Джереми, который уже успел вытащить ноутбук из сумки и раскрыть записи. Встав на четвереньки, Джек пролез через дыру в кирпичной кладке. Фонарь на шлеме освещал дорогу впереди. Костас пошел следом и очутился на каменной площадке. Ступеньки вели вниз, к арочному входу высотой не больше четырех футов. Присев на корточки, Джек начал босиком спускаться по лестнице, скользя лучом фонаря по каменным ступенькам впереди.

— Надеюсь, потолок не обвалится, — прошептал Костас.

Джек взглянул вверх.

— Он выполнен из прочного камня по ступенчатой технологии. Ничего не случится. Кладка очень похожа на кладку в древней части похоронного зала, через который мы только что прошли, построенный в XIV веке, а может быть, и раньше. Похоже, здесь использовали старую римскую плитку и крепкий известняк, собранный на руинах амфитеатра.

Добравшись наконец до низа, Джек чуть разогнулся, неуклюже сутуля спину. Дверной проем прямо перед ним был закрыт полусгнившей деревянной дверью с решетчатым окошком шириной примерно десять дюймов. Когда Костас подошел ближе, Джек направил луч фонаря сквозь дверной проем.

— Тюремная камера какая-то! — сказал Костас.

— Это склеп, — прошептал Джек. — Еще один склеп. Точно как его описали в дневнике! Похоже, после бригады Кристофера Рена сюда никто не заходил.

— Что ты имеешь в виду?

— По-моему, свободных мест нет. Все забито.

— О Боже!

Джек осторожно толкнул дверь, она не поддалась. Попробовал сильнее — появилась узкая щель.

— Дверь до сих пор прилегает плотно. Это хорошо. К тому же тут повышенная влажность. Идеальные условия для продления

жизни органических элементов. Могу поспорить, мы обнаружим прекрасно сохранившиеся экземпляры.

— О нет! — ослабевшим голосом прошептал Костас.

Положив ладони на дверь, Джек толкнул сильнее. Наконец дверь распахнулась перед ними. За ней оказалась только одна комната со сводчатым потолком, по пропорциям точно такая же, как склеп, через который Джек с Костасом прошли по дороге сюда, только раза в три больше. В стенах виднелись каменные углубления. Некоторые из них были на скорую руку заложены кирпичами. Другие остались открытыми. В них можно было разглядеть старые деревянные гробы. Большинство нетронутые, с крышками наверху. Несколько гробов оказались сломанными, наполовину разложившимися, с непонятным бесформенным содержимым. Джек подошел ближе, а Костас стоял как вкопанный, широко открытыми глазами глядя прямо перед собой.

— Что это? Ночной кошмар?

— Пойдем. Это всего лишь часть разноцветного гобелена нашей жизни.

Костас сделал шаг вперед, потом остановился, подумал немного, решительно подошел к открытому гробу и заглянул внутрь, решив, что научное исследование — лучшая терапия.

— Как интересно! В каждом гробу стоит высокая длинная амфора, потемневшая с одного конца! Кто бы мог подумать, что на месте христианских захоронений пили вино!

— Забавное предположение, но неверное, — сказал Джек. — Это трубы, через которые выводили газ. Заметь, ты первым затронул эту тему!

— Что?!

— Такие же встречаются в викторианских катакомбах, — объяснил Джек. — Просто освинцованный гроб может взорваться, особенно если тело положили в него сразу же после смерти. Ты должен помнить: первый этап разложения тканей — выделение газов.

— Разложение тканей. — Костас слегка качнулся в сторону, но не сводил с гроба глаз.

— Трубы поджигали, чтобы вывести газы. Поэтому концы обгоревшие, — добавил Джек.

Костас отступил на шаг и, поскользнувшись, чуть не упал. Хорошо, вовремя ухватился за край пустой ниши в противоположной стене. Потом вытащил ногу из липкой жижи, растекшейся под одним из углублений у входа.

— Видимо, мы намного ближе к воде, чем я думал, — пробормотал Костас. — От конденсата такая огромная лужа образоваться не могла!

— Не хотелось тебя расстраивать, но…

Костас посмотрел на лужу, затем на темное пятно, медленно сползающее по каменной кладке из ниши.

— О нет! — прошептал он.

— Сапонификация! Или, попросту, омыление трупа! — радостно воскликнул Джек. — Его еще прекрасно описывал сэр Тома Браун — клон Плиния, живший в XVII веке. Он любил покопаться в старых могилах. Мы с Морисом ходили на курс мумификации, организованный судмедэксперами министерства внутренних дел. Я слово в слово помню отрывок из его книги «Гидриотафия. Погребение в урнах или рассуждение о погребальных урнах, найденных недавно в Норфолке»: «Мы увидели сгущение жиров, видимо, селитра земли, мягкие ткани и жидкости тела свернулись, превратившись в большие куски жира, по консистенции напоминающие твердое мыло или воск…»