Последнее Евангелие

Гиббинс Дэвид

Джек, прикрыв ладонью глаза от солнца, посмотрел поверх жалких серых лачуг на священный крест над гробницей Христа на вершине купола, поднимающегося за западной частью двора. Иллюзорное спокойствие и чистота, белые стены на фоне бирюзового неба словно хотели опровергнуть слова Хелены. Как сложно! Сколько исторических слоев скрывается под этой землей!

— Согласен, — прошептал Джек, — здесь идеальное место для такого документа. Я помогу тебе.

— У гроба нам отведен крошечный кусочек, но наверху у нас явное преимущество. Как раз над тем местом, с которого Христос вознесся на небеса. Мы оказались выше всех!

— Вы верите, что Иисус воскрес именно здесь? — спросил Костас.

— В

этом отношении применим тот же принцип, что и ко всему древнему христианств, — ответила, ненадолго задумавшись, Хелена. — Нужно соскрести всю инкрустацию, чтобы добраться до истины! Хотя в итоге может оказаться, что истины, которую ищешь, там нет.

— Инкрустация истории… — прошептал Костас. — Забавно, Джек тоже использует этот термин.

— Одна школа! — Хелена улыбнулась. — Строительство храма Гроба Господня началось только через триста лет после смерти Иисуса. В то время духовенство как одержимое кинулось на поиски подтверждения удивительных событий прошлого, которые укрепили бы политический курс императора Константина I. Вполне возможно, что легенда о том, как его мать Елена обрела Животворящий Крест в одной из древних пещер, на месте которой воздвигла церковь, — яркий пример инкрустации истории. Но в ней есть доля правды. Место, на котором мы сейчас стоим, в древности было холмом за городскими стенами. Во времена Иисуса здесь хоронили умерших. Вероятно, что на холме могли и казнить.

— Хелена, ты говоришь как настоящий археолог! — воскликнул Джек.

— Просто хочу докопаться до истины, до голых костей истории.

— Исходя из моего опыта, они не всегда голые, — пробурчал Костас.

— Не обращай внимания, Костас недавно получил психологическую травму, — с улыбкой проговорил Джек. — Я понимаю, к чему ты клонишь.

— Знаешь, Джек, с крыши, — проговорила Хелена, — все, что внизу, кажется укутанным плотным одеялом прошлого. А наверху нет ничего, кроме неба. Словно ты очутился над огромным кипящим котлом истории, пары которого устремляются вверх к конкретной фокальной точке. И, глядя вниз, вдруг понимаешь: все человеческие глупости столь несущественны. Но сверху за ними можно разглядеть суть, простую истину! Это дает мне надежду, что в один прекрасный день я найду истинного Иисуса, Иисуса-человека. Вот почему храм так важен для нас. Несколько дней назад я сидела на берегу Тивериадского озера. Вода, небо, холмы, залитые солнцем. И вдруг все стало так понятно и просто…

— Хелена, я бы с удовольствием продолжил эту беседу. Но сперва нам нужно твоя помощь. Дело не терпит отлагательства! По этому поводу я звонил тебе. Где мы можем поговорить без посторонних глаз?

В этот момент Морган поднялся по ступенькам во двор у крыши. Так же как Джек и Костас, он был одет в легкие брюки и рубашку свободного кроя. Выйдя из тени на солнце, Морган сразу накрыл голову соломенной шляпой.

— Добро пожаловать в Царствие Небесное! — поприветствовал его Костас, широко улыбаясь.

— Для Царствия Небесного здесь слишком жарко! — отозвался Морган, взглянул на Хелену и протянул ей руку: — Вы, должно быть, сестра Селассие.

— Здравствуйте, доктор Морган.

Хелена жестом пригласила всех следовать за ней к дверям на противоположной стороне двора. Стены и верхние структуры храма, окружавшие двор, не пропускали внутрь шум города. Но вдруг воздух прорезал неожиданный звук выстрела, отозвавшийся несколько раз эхом.

— Похоже, израильская армия, — сказал Джек. — Штурмовая винтовка «М16».

— Только что объявили комендантский час, — сообщил Морган. — Опять беспорядки у Стены Плача перекинулись в христианскую часть Старого города. Двое туристов получили ножевые ранения.

Мы вовремя зашли. Теперь ворота закрыты. Только я приступил к разведке в храме, как всех посетителей попросили выйти и закрыли вход.

— Еще одно преимущество крыши! — сказала Хелена. — Мы находимся над всеми происходящими внизу событиями. Странно, что пострадали обыкновенные люди. Обычно экстремисты не применяют такие методы. Впрочернь, от этого не легче.

— Вот это мы попали, — прошептал Джек, чувствуя, как ладони вспотели от волнения. — Комендантский час. Туристов нет. Полиция и армия заняты террористами. Мы под прицелом. Хоть бы Бен успел пройти внутрь! — Джек встретился взглядом с Хеленой. — Наш начальник службы безопасности. Он вылетел из Лондона сегодня утром. По идее, должен уже добраться сюда из Тель-Авива.

— Если перед кем и открываются любые двери, то, несомненно, перед Беном! — заявил Костас.

— Он сообщил мне, что связался с начальником местной полиции, — продолжал Джек. — Они познакомились во время американо-израильской операции войск специального назначения. Даже я ничего не слышал о ней. Спецслужбы — это вообще отдельный тесный мирок, где все друг друга знают.

— Ребята, так у вас целая система налажена! — воскликнула Хелена.

Джек поморщился:

— Сегодня невозможно геройствовать, как Индиана Джонс, в одиночку.

Наконец они подошли к двери, ничем не отличавшейся от других, расположенных в ряд. Хелена отперла замок, включила единственную электрическую лампочку и пригласила археологов войти.

— Это и есть мой офис!

Джек с Костасом, протиснувшись внутрь, устроились на скамье. Морган не захотел садиться. Офис оказался немногим больше монашеской кельи. Скамья и религиозные картины — с одной стороны. А с другой — полки, переполненные книгами, архитектурные чертежи, прикрепленные к стене, и узкий стол с ультрасовременным ноутбуком.

— Ворую электричество у армян, а к беспроводному Интернету подключаюсь через представительство греческого мужского монастыря за соседней дверью. — Хелена улыбнулась, присаживаясь за стол. — На самом деле здесь каждый готов поделиться с ближним тем, что имеет.

Морган разглядывал один из чертежей на стене — простые прямоугольные строения, окруженные обнаженными горными породами.

— Храма Гроба Господня? — уточним он. — Самая древняя церковь?

— Да. Изучаю архитектурную историю римской церкви, — ответила Хелена. — Мне интересно, что лежит в основе, что находилось на этом месте до воздвижения церкви императором Константином I в IV веке. Здесь столько всего происходило после распятия Христа, даже сложно вообразить! На самом деле я не афиширую, что занимаюсь этим проектом в свободное от работы время. Вы первые, кто узнал. Я подумала, что раз уж мне все равно сидеть на вершине одного из самых загадочных исторических мест в мире, почему бы не сделать что-нибудь более значимое, чем просто контролировать наших монахов.

— Тогда вам определенно понравится, что у меня с собой, — сказал Морган, похлопывая по сумке. — Некто неизвестный занимался подобным проектом сто лет назад. Но не успел завершить работу. Естественно, они нигде не опубликована. По большему счету, здесь детальное описание средневековых возвышенностей, относящихся к началу периода, и несколько замечаний по поводу того, что обнаружили римляне под землей. — Морган заговорил тише: — В бумагах сказано, что Ирод Агриппа якобы восстановил городские стены в середине I века нашей эры и основал храм спустя всего несколько лет после распятия Христа. Если вы поможете мне разобраться в некоторых запутанных моментах, мы совершим самое удивительное открытие в археологии древнего христианства!