Последнее искушение. Эпилог
Шрифт:
— Вот именно! — азартно блестя глазам, подтвердил Петр. — Не беспокойся, у меня хватит денег, если даже за них запросят драконовскую цену. Думаю, это реально. На кой жуликам наш концерн? Им бы только сорвать куш.
Но Казаков не разделял его оптимизма.
— В общем, это верно, и темный делец Резник, который завладел твоими акциями, готов их перепродать. Но есть одно серьезное препятствие, — хмуро произнес он и объяснил причину своей озабоченности: — С ним об этом уже ведут переговоры люди Юхновского, а этот тип в средствах не ограничен.
— Денег у него,
— Для меня это тоже загадка, — недоуменно бросил Казаков. — То ли прихоть, то ли интрига какая-то.
— Ладно, чего там гадать. Надо действовать! — тряхнув головой, предложил другу Юсупов. — Коли ты сейчас глава концерна — займись этим! Выходи на темнилу Резника и затевай торг. Тогда станет яснее!
— А что? Так и сделаю! Тем более, на днях будет удобный случай: я получил от него приглашение на банкет, — воодушевился Виктор. — Юбилей или что-то в этом роде. Думаю, он за это ухватится, хотя бы, чтоб набить цену.
Как бы подводя итог разговору, Петр встал и, тепло глядя на друга, сказал:
— Ну и лады. Там и поговоришь с ним об этом! А сейчас бросай все дела, и мы устроим свой банкет! Надо же обмыть такой грандиозный успех!
* * *
На званый ужин в небольшой, но модный ресторан «Шинок» Казаков прибыл с небольшим опозданием, так как долго не мог выяснить — по какому случаю торжество. Проще всего это можно было узнать у Голенко, но не в силах ежедневно его видеть, а в предательстве водителя Виктор был убежден, он на неделю отправил Дмитрия в автотурне с зарубежным партнером, пожелавшим прокатиться по Золотому кольцу России. Выручил его юрист Резника, с которым ему удалось связаться за час до банкета.
— А вы разве не знали? — певуче удивился тот с неисправимым одесским акцентом. — Илье Исаевичу стукнуло уже пятьдесят пять, дай Бог ему здоровья! Или вы думали, он еще молодой?
«Отлично знаю: он старый вор «в законе», — хотелось крикнуть в ответ Виктору, но помня, что судьба концерна пока полностью зависит от этого бандита, сдержался и сухо спросил:
— А много соберется народу? Что за публика?
— Совсем немного — человек двадцать, не более. Только приближенные к нему люди. Сами знаете: Резник — приезжий с Украины и в Москве связей не имеет. Вам, господин Казаков, сделано исключение — как главе концерна.
Отказаться от приглашения было нельзя, да и дело требовало. Однако без подарка он явиться не мог, и пришлось срочно отравиться по магазинам. Проще всего было купить какую-нибудь дорогую безделушку — запонки или заколку для галстука. Но Виктора мутило от одной мысли, что будет выбирать презент для отпетого мошенника, и он предпочел преподнести ему огромную бутылку виски «Джонни Уокер».
Из-за этого Казаков и опоздал. Однако, хотя прибыл, когда все уже сидели за столом и были сказаны главные тосты, его подарок — судя по одобрительному ропоту —
— Садись! Нехорошо опаздывать, но на первый раз тебя прощаем.
Виктор занял свободное место напротив юбиляра и, взглянув на сидевших с ним рядом, чуть не подпрыгнул от ярости. По правую руку от Резника сидела очень красивая, но вульгарно накрашенная женщина, а около нее, конечно, Голенко! «Ну, разумеется, это же — его мать, сожительница Резника, — сразу припомнил он то, что узнал еще в Одессе. — Но Дмитрий уверял, что ненавидит “ее хахаля” и не имеет с ним ничего общего. Значит, все врал!»
И как бы в подтверждение этого Голенко встал и произнес здравицу:
— То, чего достиг дядя Илья — редко кому удается! Для этого надо иметь выдающийся талант! Разве мы без него добыли бы «Алтайский самородок» и сидели бы сейчас здесь? — он сбросил маску и насмешливо скосил черный глаз на покрасневшего от ярости Казакова. — Нет, без него у нас бы ничего не вышло!
Он перевел дыхание и с фальшивым жаром продолжал:
— Я два года проплавал на польском судне, где капитаном был тот еще пан. Старый морской волк! Так вот, на его день рождения команда всегда кричала: сто лят! Выпьем же за это! Живи до ста лет, дядя Илья!
Ему дружно зааплодировали. Пришлось выпить и Виктору. Когда вышли из-за стола, он подошел к Резнику. Тот как раз беседовал с юристом, но прервал разговор и одобрительно бросил:
— Вот Юрий Самойлович тебя мне нахваливал. Он хоть и крючкотвор, но в бизнесе разбирается. Говорит, рулишь профессионально. Словом, на месте.
— Спасибо. Я действительно предан нашему делу и отдаю ему все свои силы и знания, — без ложной скромности ответил Казаков. — И все же есть человек, который лучше меня его знает и доказал это.
И Резник, и юрист удивленно подняли брови, и он горячо продолжал:
— Конечно, я говорю о бывшем гендиректоре — господине Юсупове, который создал концерн и отлично им управлял.
— Но ведь Юсупов продал свои акции и добровольно подал в отставку. Разве не так? — проницательно посмотрел на него Резник. — Он что: назад просится?
— Нет, но хочет вернуть свои акции и предлагает хорошую цену. По-моему, для вас это будет выгодная сделка!
В маленьких глазках Резника, спрятанных под надбровными дугами, сразу зажглись алчные огоньки, он собирался ответить, но его опередил юрист:
— Может это и так, господин Казаков, но вы опоздали с этим предложением. Мы уже согласовали договор о продаже этих акций с другим покупателем, — заявил он, бросив выразительный взгляд на своего хозяина. — Он предложил за них намного больше их нынешнего курса!
«Знаю, кто этот покупатель и, думаю, немало тебе заплатил за лоббирование его интересов», — подумал Виктор, но вслух продолжал настаивать на своем:
— Но ведь вы их еще не продали? Почему бы вам не изучить предложение господина Юсупова? Может, оно более выгодно!