Последнее лето - твое и мое
Шрифт:
Глава тринадцатая
ТЯЖЕЛЫЙ ОТЪЕЗД
По прошествии трех дней Алиса возненавидела больницу «Добрый самаритянин», а Райли и подавно.
— Я прекрасно себя чувствую, — сообщила Райли Алисе, прибывшей рано утром.
Вопреки указаниям медсестры Райли упрямо сидела на кровати в своей обычной одежде — серой майке и шортах цвета хаки. Алиса заметила на руках сестры пупырышки.
— Где мама с папой?
— Я отослала их прочь. Сказала, чтобы возвращались в Нью-Йорк.
Усомнившись, что они подчинились, Алиса все же кивнула.
— Ну,
— Что?
Райли в раздражении подняла на нее глаза.
— Ты разговаривала сегодня с врачом?
— Продолжают делать анализы. Сегодня было еще одно УЗИ. И опять заставляют пить это отвратительное пойло.
— И ничего нового?
Райли сердито переключала каналы. По мере того как проходили часы, она посвящала каждому каналу все меньше времени.
— У меня с сердцем какие-то нелады.
Она не отрывала глаз от телевизора.
— Мы это уже знаем.
— Ну, это самое основное. Господи, до чего ненавижу все эти танцевальные шоу.
Алиса спустилась в кафетерий, чтобы принести Райли чашку горячего шоколада. Она совсем не удивилась, увидев там родителей.
— Есть новости? — спросила она, останавливаясь около их столика.
Родители своим унылым видом чем-то напоминали тренеров проигравших команд.
— Райли сказала тебе?
Джуди яростно теребила край ногтя на большом пальце.
— Она выразилась неопределенно.
Итан поставил на стол кофейную чашку.
— Доктор Терни считает, что у нее ревматическое заболевание сердца.
— Что это такое?
— Инфекция, которая начинается с ангины. Если ангина не вылечена, — сказала Джуди.
Алиса почувствовала, как горячий шоколад обжигает ей кончики пальцев через бумажный стаканчик.
— У Райли была ангина, но она ее лечила. Я покупала для нее лекарство на пароме.
— Вероятно, недолечила, — сказала Джуди.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Алиса.
— Необходимо принять весь курс лекарств. Нельзя останавливаться, если начинаешь чувствовать себя лучше.
— Райли сделала именно это? — спросила Алиса.
— Думаю, да. Надеемся, Райли даст врачам более четкие ответы, чем нам, — без выражения произнесла Джуди.
Итан откинулся на стуле.
— Лечащий врач почти уверен, что существовала первичная проблема, обострившая недавнюю инфекцию. Мы думаем, что у Райли в раннем детстве, возможно, была недиагностированная ревматическая атака. Если такое случается во второй раз, состояние может значительно ухудшиться.
Суровые, непереносимые слова. Они, подобно мраморным шарикам, перекатывались в голове Алисы.
— Врачи могут это вылечить?
— Доктор Терни говорит об операции по восстановлению ее митрального клапана.
— Это не вылечивается полностью, — заметила Джуди. — Но врач говорит, если быть осторожным, можно держать ситуацию под контролем.
— Райли знает все это? — спросила Алиса.
Вместо ответа Джуди бросила на нее взгляд.
— Ведь она говорит, что хорошо себя чувствует.
— У Райли застойная сердечная недостаточность, Алиса. Она не может чувствовать себя хорошо.
Алиса
Пол пошел в яхт-клуб. Если потребовалось бы, он достал бы луну с неба. Он нашел место в баре, с которого ему хорошо была видна Алиса. Матросскую шапочку она заткнула сзади за пояс юбки.
Проходя мимо, она встретилась с ним глазами. Она зашла даже так далеко, что коснулась его руки, но не остановилась, чтобы поговорить. В ее глазах ему почудилась жалость. Она не хотела обидеть его, но и не хотела быть рядом.
Он жаждал развеселить ее, изменить настроение, но его заставляло молчать настороженное выражение ее лица. Вид у нее был огорченный и опустошенный. На бледном лице появились два розовых пятна.
Через два дня кончится лето. Совсем недавно, когда вселенная для него заключалась не в одной Алисе, от него требовалось дописать статью и начать заниматься в колледже. Именно об этом он должен был думать. Через неделю у него должна была состояться встреча с предполагаемым руководителем. Он планировал уехать в Нью-Йорк в понедельник после полудня. И воображал, что уедет с Алисой.
Все прошлые летние сезоны он уезжал с острова с пустыми руками, ревниво наблюдая за тем, как Райли и Алиса выезжают со стоянки парома на своем потрясающем, доверху загруженном «Гремлине АМС». За рулем Итан, а Джуди спорит с ним о том, по какой трассе ехать — Южной, Северной или 495-й. Пол замирал при мысли о том, что в этом году — самом удивительном из всех — он уедет не один. Он уедет с Алисой.
Его ошибка заключалась в том, что он облек свои желания в чересчур определенную форму. Он поживет в квартире на 72-й улице минимальное количество дней, а пока поищет место вблизи колледжа. Виллидж, как он знал, до абсурдного дорогой район. Ему было стыдно, что он рассчитывал в этом плане на свои деньги — хотя, вероятно, не слишком стыдно. Он заманивал бы туда Алису каждый вечер после занятий. Они бы день и ночь занимались любовью. Немного спустя ее зубная щетка перекочевала бы на бортик раковины в его ванной комнате. Ее кружевной бюстгальтер был бы переброшен через край ванны. Они вместе перекрасили бы квартиру в цвета, выбранные ими (или ею). С каким счастьем он избавил бы чертова Джонатана Дуайера и весь район Бруклина от присутствия Алисы.
Теперь он стал опасаться, что замахнулся на слишком многое. Он снова оказался с пустыми руками.
Вино казалось кислым на вкус. Он едва различал за барной стойкой смазливое личико девушки, которой нравилось угощать его полными мисками крекеров.
Иногда Алисе придется с ним говорить. По крайней мере, ей придется сказать «До свидания».
Ей только двадцать один год. Еще две недели назад она была девушкой, а он хотел привязать ее к себе физически, духовно и эмоционально теперь и навсегда. Разумеется, это было чересчур. Неудивительно, что он относился к самому себе с подозрением. Он давно знал, что, когда наконец раскроется перед ней, то вспыхнет, как пожарный рукав, загораясь на своем пути от каждой искры.