Последнее лето ярла Ульфа

Мазин Александр Владимирович

Но вот тропка закончилась.

Последний шаг — и Заря увидела Перуна. Свет луны падал на руки бога. Тени от узорчатой дубовой листвы играли на его лице, отчего оно казалось живым. Огромное суровое лицо высотой

в три локтя.

— На колени! — велела Заря Бишке.

Бишка не шевелился. «Завис», как говорил в таких случаях муж.

Пинок под колено привел холопа в нужное положение.

Заря положила ладонь на руку Перуна. Шершавая древесина была немного липкой, как живой сосновый ствол.

— Ты сказал, что в твоем строю для меня нет места, — сказала богу Заря. — Вот. Погляди на него. Он был твоим воином. Теперь нет. Место освободилось, и оно мое по железному праву.

Перун молчал.

— Погляди на него, — повторила Заря. — Он больше не воин и никогда им уже не станет. Чего ты еще хочешь?

Над ее головой зашелестела листва. И тут же с озера донеслось хлопанье крыльев и пронзительный вопль схваченной хищником птицы.

— Кровь? — догадалась Заря. — Ты хочешь его кровь?

Ей показалось, что дерево под ладонью немного потеплело.

Заря задумалась. Убить холопа легко. Но понравится ли Молниерукому, если она зарежет Бишку, как овцу?

И может ли эта овца считаться воином, чье место по праву займет Заря?

И тут она поняла!

— Встань! — скомандовала она.

И Бишка встал. Сам, без понукания.

Заря вынула из ножен меч и протянула его холопу рукоятью вперед.

Взял. Причем взял правильно. Не забыл, значит.

По нурманскому праву холоп, севший на рум, становился свободным.

По Правде холоп, которому хозяин вручал меч, переставал быть холопом.

— Убей меня! — скомандовала Заря.

Стоит. Не понимает?

— Руби меня, дурень! — рявкнула Заря… И Бишка ударил. Быстро и точно. Будто и не пил дурманного зелья.

Не отклонись Заря в сторону, острейший франкский клинок развалил бы ей голову.

Бишка замахнулся, чтобы ударить еще раз, но Заря скользнула ему навстречу, прижалась тесно, лишая возможности рубить, и вбила нож теперь уже не холопу Бишке, а отроку Бивою в горло на вершок ниже кадыка.

— Тебе, Перун! — прошептала она.

И тотчас ощутила, как священная дрожь охватила и ее, и уходящую за Кромку душу отрока Бивоя.

Заря все сделала правильно. Молниерукий принял жертву.