Последнее лето ярла Ульфа
Шрифт:
Ее звонкий задорный голос сработал лучше, чем любая угроза.
Голос и наложенная на тетиву стрела.
– Ты пролила кровь… – прорычал главный.
– Ага! – охотно согласилась Заря. – А ты везунчик. Обычно я сразу убиваю, когда мне грозят железом. И наверняка успею убить троих раньше, чем ты скажешь «ты мне должна» или вон те двое у входа прикроют вас щитами. А может, и четверых положу. Объясню вам, если вы не поняли. Вы – легкая добыча. Только дернись, здоровяк, и ты отправишься в Хель, ведь вряд ли в Валхаллу возьмут убитого женщиной.
Несколько секунд напряженного ожидания…
И главный принял решение.
– Мы уходим, – сказал он.
– Ага! – сказала Заря. – Иди!
Зря он решил, что ее так легко обмануть.
Граненый наконечник стрелы с хрустом проломил лоб главаря. А другая стрела мгновением позже пробила сердце разговорчивого здоровяка. С такого расстояния кольчуга – не помеха. Третья стрела полетела не в рыжего и не в толстяка, а в одного из тех, кто держал вход. Пробила шею насквозь.
Четверо оставшихся были опытными воинами. Но когда вожак сказал «уходим», они расслабились. Перешли из состояния «атакуем» в состояние «выдохнули». И этим подарили Заре еще две секунды. А две секунды – это еще две стрелы.
Но одна прошла мимо. Рыжий успел увернуться. Вернее, отскочил так, что между ним и Зарёй оказалась Гудрун. Это спасло бы его, если бы он не забыл о том, что у Гудрун тоже есть жало. Стремительный выпад, и меч прошил ему горло. Муж обучил Гудрун немногим ударам. Но именно этим она овладела в совершенстве. Укол и отскок. Повторить пять тысяч раз. Этого должно хватить, сказал муж. И был прав. Рыжему хватило.
Толстяка принял Гнуп. Три Пальца был немолод и вряд ли мог биться много часов, как пятнадцать лет назад. Но на пятнадцать хороших ударов его хватало наверняка.
Пятнадцати не понадобились. Уже вторым ударом он надрубил противнику правое запястье, следующим перебил голень и добавил ему, уже падающему, на обратном движении меча в переносицу. Гнуп потерял в выносливости, но не в силе и умении.
Последний недруг за это время успел сообразить, что дела скверные. Но проявил храбрость. Или понял, что сбежать не удастся, и решил встретить смерть лицом к лицу. Так или иначе, но он повернулся спиной к выходу…
…И тут же получил рогатиной в поясницу. Удар не пробил кольчугу, однако толкнул несостоявшегося наемника вперед, тот споткнулся о тело соратника и воткнулся бы лицом в пол, если бы не успел подставить щит. Лицо он спас. Но жизнь бы все равно потерял, если бы не рявк Гнупа:
– Живьем!
И наконечник рогатины не воткнулся в позвоночник, а всего лишь уперся в затылочную ямку пониже края шлема.
Враги кончились. Сестры по браку посмотрели друг на друга и одновременно улыбнулись. Муж может ими гордиться.
Гудрун, однако, сразу нахмурилась. Семеро хускарлов – немалая сила. Успей они изготовиться к бою, неизвестно, как бы обернулось.
«Надо подарить
Но это потом. Сейчас надо выяснить, кто их послал.
– Гнуп! Ты цел? – спросила Гудрун.
– Похоже на то, – старый воин помотал головой. Все произошло так быстро… И так просто.
Гнуп поглядел на раскрасневшихся женщин и снова покрутил головой. В шее что-то похрустывало. Возраст. Обычное дело. А вот то, что сейчас случилось, – совсем не обычно. Глаза видят, но не верят. Обе хозяйки целехонькие, а враги мертвы. Даже добивать не требуется. Так валькирии убивают. Сразу насмерть.
– С этим поговоришь? – Гудрун показала на выжившего.
– Да, госпожа. Что он должен сказать?
– Кто послал.
– Кто и зачем, – вмешалась Заря. – И есть ли другие. И будут ли.
– Да, госпожа, – Гнуп слегка поклонился уже Заре.
И подумал, что спросить о том, есть ли другие, он сам бы не догадался. А вопрос очень правильный. В усадьбе же постоянно чужие бывают. Да и своих подкупить можно. Или припугнуть.
– В кузню его тащите, – велел Гнуп скрутившим пленника бондам. – И приготовьте там… Знаете как?
– Знаем, – пробасил один из бондов, Берси Собака. Это он пырнул пленника рогатиной. – Главное – убиться не дать.
– Верно мыслишь, – одобрил Гнуп. – Пойду переоденусь, госпожи. Одежку замараю, жалко.
Глава вторая, в которой Гудрун Сваредоттир собирается устроить праздник, а Йоран-ярл требует женщину
Гнуп вышел из кузницы, оглянулся:
– Эй, малец, полей-ка мне!
Мальчишка, трэль на побегушках у кузнеца, не посмел ослушаться. Лил воду, глядел, как стекают розовые ручейки с рук Гнупа, и трясся от страха.
– Довольно, – Гнуп вытер ладони о рубаху и направился к длинному дому с видом человека, хорошо сделавшего непростую работу.
– Их нанял Йоран-ярл, – сообщил Три Пальца с порога. – О других, если и есть, он не знает. А этим велено было по сигналу открыть ворота усадьбы и впустить людей Йорана.
– Йоран? – удивилась Гудрун. – Я его помню. Когда-то к матушке сватался. Еще до отца. У нас с ним вражды нет.
– Теперь, похоже, есть. – Гнуп принял поднесенную кружку и с наслаждением опустошил. – Лучшее пиво на нашем острове твое, молодая хозяйка! – похвалил он. – Что делать будем? По соседям стрелу пустим или к Аслауг гонца пошлем?
– И что скажем? – нахмурилась Гудрун.
– А что этот сказал, то и скажем. А он подтвердит.
– Или нет, – возразила Гудрун. – Знаешь, что я бы сделала на его месте?
– Госпожа?
– Сказала бы, что они были нашими гостями.
– Гости, которые напали на хозяев? – Гнуп скептически хмыкнул.
– Или хозяева на гостей?
Гудрун отложила вышивку, встала и с удовольствием потянулась.
– Нам-то зачем? – удивился Гнуп.
– Не важно. Первую кровь пролили мы.