Последнее предложение

Барышева Мария Александровна

— Сергей Васильевич, не прекращайте.

— Пес! — презрительно выплюнула Виктория, брезгливо глядя Сергею в лицо, и тот спокойно улыбнулся. — За кость все что угодно сделаешь?!

— Мне хорошо платят, — деловито сообщил он, — а я привык свои деньги отрабатывать. Но кое-кого из вас и тебя, в том числе, я, если возникнет такая необходимость, убью совершенно бесплатно…

— Ладно, это уже перебор, даже я запугался, — Роман с фальшивой укоризной покачал головой и шагнул в сторону, увлекая за собой упирающуюся Риту. — Просто ведите себя

по-людски — хоть по мере возможности. Поймите, что мы все попали в одну ж… беду, и если начнем вцепляться друг другу в глотки, ему, — он, повернувшись, взглянул на Лозинского, наблюдавшего за ними с неподдельным интересом, — это будет только в радость.

— Вам не позволят, чтобы вы что-то с нами сделали! — со злой вдохновленностью заявила Виктория и тоже посмотрела на Дениса. — Правда ведь?!

— Ваши внутренние разборки — это сугубо ваши внутренние разборки, — Денис развел руками. — Когда-то я прикрывал Ромку от посторонних… но вы не посторонние — вы все, считайте, близкие и родные, улаживайте все сами. Ваша смерть тоже станет моей частью. Смерть — вклад не меньший, чем написанное, — он подмигнул ей. — Вот я, например, тоже когда-то умер.

— Ох, как это ободряет, — Илья заметно побледнел. — А сколько у нас времени?

— Право не знаю, — Лозинский чуть склонил голову набок, и в пылающей зелени под веками проступила хитреца. — Вы сами это поймете. Сами определите. Для вас время волшебно и пространство, которое будет наполнено этим временем, волшебно тоже… Вы не чувствуете? Почувствуете — все почувствуете, даже те, кто обделен фантазией и никогда не создавал жизнь и смерть из простого сочетания букв, — он взглянул на Валерия, ответившего ему презрительно-насмешливым взглядом. — Ну, желаю творческих успехов. Постарайтесь, все же, не перебить друг друга в поисках вдохновения али справедливости. Пока, господа соавторы!

Он дружелюбно помахал им раскрытой ладонью, а в следующую секунду место, где стоял Денис, опустело. Он не побледнел, растворяясь, как призрак, не исчез мгновенно, будто кто-то выключил изображение. Его просто не стало, словно перелистнули страницу на следующую главу, оставив персонажа в предыдущей. Таранов тотчас же отвернулся, наклонился к Рите, все еще прижимавшейся лицом к плечу Романа, и что-то шепнул ей на ухо. Рита подняла голову, негромко пробормотала что-то в ответ. Сергей кивнул, коротко глянул на Романа, словно передавал ему полномочия, и быстро вышел из гостиной. Никто не посмотрел ему вслед.

— Куда он? — тихо спросил Савицкий.

— Некоторые комнаты запираются снаружи. Он хочет закрыть ту, которую ты назвал тронным залом.

— Мудро. Мало ли, как кто вдохновляется… Не хотел бы я получить в живот одним из коллекционных мечей, — Рита тотчас испуганно прижалась к нему, и Роман встряхнул ее, наблюдая за остальными. — Эй, ты чего, я же шучу!

— А мне страшно. Ты же помнишь, как вдохновлялся Денис? Мы их не знаем, никого не знаем, — прошептала она. — Эти люди меня пугают.

— Я хочу домой, —

неожиданно тихим, жалобным голосом сказала Шайдак, прижимая к подбородку кончики сложенных пальцев. — Не хочу я ничего писать! Я ничего не понимаю — что это за бред, во что я угодила?!

— Хватит ныть! — сухо произнесла Корнейчук. — Неужели ты еще не осознала, что…

— Только давай вот обойдемся без твоих разъяснений! — резко оборвал ее Юрий. — К черту все это! Надо работать… надо думать! — его взгляд скользнул к Рите, дернулся в сторону, после чего Семыкин хрипловато произнес, тщательно выговаривая каждое слово: — Рита, я сорвался, извините. Мне очень жаль, что так получилось. Простите меня, это больше не повторится.

Рита молча посмотрела на него, неопределенно пожала плечами и отвернулась. Оганьян встала, машинальным округлым жестом поправила волосы и огляделась. В ее взгляде, ошарашенном, но уже затягивающемся прежней отрешенной задумчивостью, словно Альбина, недолго поприсутствовав в этом мире, возвращалась в свой собственный, Роман уловил легкую зависть.

— Такой огромный дом… — протянула она. — Всегда хотела здесь побывать. Здесь он кажется совсем другим, нежели с берега. Нам можно везде ходить? Ну, в рамках приличия, конечно — не лезть в чужие спальни и так далее… Не можем же мы все время тут сидеть?

— Я бы предпочел, чтоб именно так и было. А еще и запереть вас тут, — Нечаев встал, и Ксения тотчас перепуганным воробышком слетела с дивана.

— Нет, не уходите!

Она вцепилась в его повисшую руку, и Валерий поглядел на нее недоуменно и чуть раздраженно, словно пес, неожиданно обнаруживший, что к его хвосту, пока он спал, кто-то привязал консервную банку.

— Да я не ухожу, — озадаченно пробормотал он. Виктория оскорбительно засмеялась, показывая крепкие крупные зубы, и, вздернув острый подбородок, поправила очки.

— Я не могу работать, когда в комнате кто-то есть, кроме меня!

— Это правда — когда кто-то присутствует, совершенно невозможно сосредоточиться, — осторожненько поддержал ее Зощук и закрутил головой. — Но здесь, наверное, очень много комнат.

— Да на чем вам сосредотачиваться?! — вспылил Роман. — Просто напишите, что все закончилось — и довольно! Вполне хватит одной страницы…

— Я так не могу! — отрезала Альбина. — Не может все закончиться ни с того, ни с сего! Оно должно закончиться по какой-то причине! Конец должен быть логичным, — она отмахнулась. — Вы не поймете, вы не писатель!

— Он сказал — никакой халтуры, — Безяев потер лоб, мучительно морщась. — Нужно писать по настоящему… как мы всегда…

— Я не могу думать, когда кругом все орут! — Елена вскочила, теребя свой медальон. — Дайте мне, на чем писать, и я пойду туда, где хотя бы относительно тихо!

— Нет ничего сложного в том, чтобы закончить эту книгу, — не без самодовольства заявил Юрий и прищелкнул пальцами. — И, кажется, я уже вижу довольно простое и в то же время оригинальное решение…