Последнее шоу

Коннелли Майкл

Подключившись к блютус-соединению фургона, Бэллард позвонила в Голливудский пресвитерианский центр и попросила соединить ее с дежурной медсестрой из интенсивной терапии хирургического отделения. Трубку взяла некая сестра Рэнделл. Бэллард представилась: полностью, вплоть до серийного номера своего жетона.

– Вчера ночью к вам поступила жертва нападения по имени Рамона Рамон. Я отвечала на вызов. Пациентка перенесла операцию на головном мозге. Хочу уточнить, в каком она сейчас состоянии.

Рэнделл попросила подождать. Вернувшись, она сообщила, что

Бэллард, должно быть, ошиблась: никакой Рамоны Рамон в больнице нет.

– Да, точно, – сказала Бэллард. – Вы не могли бы проверить другое имя? Рамон Гутьеррес. Забыла, что это настоящее имя жертвы.

Рэнделл снова попросила подождать, но на сей раз вернулась быстрее.

– Да, он здесь. Состояние стабильное, – сообщила она.

– Не знаете, он еще не пришел в сознание? – спросила Бэллард.

– Это вам нужно уточнить у его врача.

– Могу я поговорить с врачом?

– Не сейчас. У него обход.

– Сестра Рэнделл, я расследую это преступление и пытаюсь выяснить, кто избил мистера Гутьерреса. Если он в сознании, я брошу остальные дела и приеду его опрашивать. Если нет, буду вести расследование и дальше. Тот, кто это сделал, очень опасен. Вы уверены, что не способны помочь мне, ответив на один простой вопрос? Гутьеррес пришел в сознание?

Повисла долгая пауза. Рэнделл решала, стоит ли нарушать правила.

– Нет, не пришел. Он до сих пор в искусственной коме.

– Спасибо. И еще: скажите, у нее… то есть у него были посетители? Семья, друзья?

– Здесь ничего не указано, никаких членов семьи. А друзей в отделение интенсивной терапии не пускают.

– Спасибо, сестра Рэнделл.

Коснувшись кнопки отбоя, Бэллард решила, что поедет прямиком в Голливудский участок.

9

Все рабочие костюмы Бэллард держала в участке, у себя в шкафчике, и переодевалась в один из них перед началом ночной смены. Костюмов было четыре: одинакового стиля и покроя, но разной расцветки и с разным рисунком. Бэллард сдавала их в химчистку попарно, чтобы в шкафчике всегда оставалось два костюма – один про запас. Приехав почти за восемь часов до начала смены, Бэллард надела белую блузку, а поверх нее – серый костюм, свой любимый. Блузок в шкафчике было пять: четыре белых и одна темно-синяя.

Была пятница. Сегодня Бэллард предстояло работать в одиночку. Им с Дженкинсом нужно было закрыть семь смен в неделю. Бэллард работала со вторника по субботу, а Дженкинс – с воскресенья по четверг. На трех сменах они пересекались. Во время отпуска на их места обычно никого не назначали. Если ночью или ранним утром требовался детектив, кого-нибудь вызывали из дома.

Одиночные смены Бэллард вполне устраивали: можно было принимать решения без оглядки на напарника. Знал бы Дженкинс, что у нее на уме, неминуемо перекрыл бы ей кислород. Но сегодня пятница, а это значит, что на службе они встретятся лишь в следующий вторник. До тех пор Бэллард вольна поступать, как сочтет нужным.

Надев костюм, она взглянула в зеркало над умывальниками и провела пальцами

по выгоревшим волосам. Обычно этого хватало, чтобы привести прическу в порядок. Из-за многих лет регулярного контакта с соленой водой и солнечными лучами волосы ее посеклись и распушились. Когда они опускались ниже подбородка, Бэллард подстригала их: исключительно по необходимости. Такая прическа хорошо шла к загару и даже придавала ей слегка мужеподобный вид, пресекавший заигрывания коллег. Оливас, однако, был исключением из этого правила.

Бэллард выдавила несколько капель визина в глаза, покрасневшие от соленой воды, и была готова приступать к работе. Для начала она отправилась в комнату отдыха и приготовила в кофемашине двойной эспрессо. Работать предстояло до самого утра, а спала Бэллард меньше трех часов. Пора запасаться кофеином. Она не сводила взгляда с циферблата на стене: нужно войти в детективный отдел, когда будет без нескольких минут четыре. В это время старший детектив отдела ППЛ тоже будет поглядывать на часы, готовясь сбежать на уик-энд.

Оставалось убить по меньшей мере пятнадцать минут. Бэллард сходила наверх, в кабинет отдела контрольных закупок, расположенный рядом с отделом нравов. Главный отдел по борьбе с наркотиками находился в Центральном управлении, но в каждом дивизионе была собственная оперативная группа для обработки жалоб на притоны и наркоточки. Работа на улице, на самом нижнем уровне. Бэллард почти никого там не знала, поэтому явилась без предварительной договоренности. Дежурный сержант принял информацию о парне Синтии Хэддел, наркоторговце. По его словам, имя, упомянутое отцом Синтии, уже засветилось на полицейском радаре: мелкий барыга, работает по голливудским заведениям. Держит подружку-продавщицу почти в каждом клубе на территории дивизиона. Услышав эти слова, Бэллард сникла. Выходя из кабинета, она задумалась: интересно, знала ли об этом Хэддел или же верила, что она одна-единственная?

Без десяти четыре Бэллард вошла в детективный отдел и поискала глазами свободный стол. Тот, за которым она работала утром, по-прежнему был пуст. Должно быть, его хозяин ушел пораньше или же работал четыре дня в неделю по десять часов, и в пятницу у него был выходной. Бэллард села за стол и обвела взглядом помещение. Глаза ее остановились на секции из четырех столов, являвшей собой вотчину отдела ППЛ. В секции никого не было, если не считать главы отдела, Максин Роуленд, да и та уже собирала портфель, готовясь уйти на уик-энд.

Подгадав момент, Бэллард неторопливо подошла к ней и сказала:

– Привет, Макс.

– А, Рене, – отозвалась Роуленд. – Ты сегодня рано. Вызвали в суд?

– Нет, пришла подчистить кое-какие хвосты. Нужно было передать тебе дело со вчерашней смены, но стрельба в «Дансерз» спутала все карты, так что пришлось отложить.

– Ясно. Что за дело?

– Похищение с тяжкими телесными. Жертва – трансгендер. Если биологически – мужчина. Патруль нашел ее на парковке во время объезда Санта-Моники. Сейчас она в Пресвитерианском центре, в коме.