Последнее заклинание

Доннелли Дженнифер

– Это плохо. Твое дело труба.

– Может, и так, но если я умру, то прихвачу с собой кое-кого на тот свет, – решительно заявила Манон.

Собрав все силы, колдунья сосредоточилась и снова посмотрела в камень. Она пока не увидела ни одного духа болот – это хорошо. Правда, Аву она тоже не видела – а это плохо.

С тех пор как она услышала историю русалочки, Манон, странное дело, чувствовала себя обязанной ей помочь. Колдунья испытывала симпатию к Аве, но главное – хотела защитить болота и их обитателей от Орфео, а для этого нужно помочь Аве в ее поисках.

Манон знала, что Трао пока не поймал Аву, ведь она сама отправила его отряд в Темноводье. Камень только что показал колдунье всадников смерти, и она вволю над ними посмеялась.

Проблема

заключалась в том, что когда речь заходила об Оква Нахоло, Манон даже не представляла, что именно ищет. Никто не знал, как выглядят эти духи, ведь всякий увидевший их мгновенно умирал. Колдунья вглядывалась в темные воды Паучьей Берлоги, пока не заметила какой-то серебристый проблеск.

– Держу пари, это ее зубастая пиранья, – взволнованно проговорила Манон. Приглядевшись, она поняла, что это действительно Малыш. Одинокий луч света, проникший в болотные заросли, блеснул на серебристой чешуе рыбки. Пиранья кругами плавала вокруг Авы, оскалив зубы, готовая в любой момент вцепиться в каждого, кто станет угрожать хозяйке.

Манон вздохнула с облегчением и запела низким голосом. Она взывала к гри-гри, который сделала для Авы, чтобы усилить его магию и защитить Аву:

Желает дочь реки сгубитьКоварный терраход.О духи, русалочку укройтеВо мраке темных вод.Вас заклинаю силою воды,Русалочку избавьте от беды.Я чары крепкие вложила в тот мешочек,В нем сплетены дары созданий ночи.Черный коготь Сестрицы СовыИ койота пронзительный крик.Белого аллигатора острый клыкИ коварной гадюки язык.Пусть русалка скользит птицей хищной,Что кружит над добычей неслышно.Пусть невидимой тенью станет.Пусть враги ее не узнают.Поделись с нею хитростью, Трикстер,Укажи, где опасность таится,Дай ей ловкость, Брат Аллигатор,Помоги ей с камнями слиться.Самый главный дар – твой, Братец Змей:Красноречие да пребудет с ней.Научи ее лгать чудовищамИ уверенность в ней взлелей.Духи гри-гри, к русалке летите,Мое волшебство до нее донесите.От зла оградите, невредимой верните.Молю

вас, духи, не подведите!

Допев заклинание, Манон снова села. Она убеждала себя, что магии гри-гри хватит, чтобы уберечь русалочку от беды.

– Я сотворила очень сильные чары, – прошептала колдунья. – Ни один подводный житель из ныне живущих не сумел бы сделать лучше.

Она почти убедила сама себя, как вдруг оно появилось, выскользнуло из-за корней кипариса, всего в нескольких ярдах перед Авой.

Глаза Манон широко распахнулись, пальцы стиснули подлокотники трона. И королева болот, повидавшая на своем веку немало ужасов, закричала.

11

Голова теперь болела так сильно, что казалось – еще немного, и она расколется надвое.

Головные боли с каждым днем становились всё мучительнее, но Серафина не могла рассказать о них остальным. Друзья начнут уговаривать ее отдохнуть и обратиться к лекарю, а она не может тратить на это время. Дел и так слишком много, нужно продолжать работать. Нельзя подвести сопротивление.

Русалочка направлялась в штаб-квартиру на встречу с узким кругом приближенных. Каждый вечер они собирались, чтобы обсудить насущные вопросы.

– Возьми себя в руки, – прошептала она, вплывая в пещеру, потом поприветствовала собравшихся. За дальним концом стола сидели Нила, Лин и Бекка; на другой половине стола была разложена карта, над ней склонились Дезидерио и Язид. Юная королева взглянула на карту, и ее мозг пронзила боль – так киль корабля разрезает воду. Не сдержавшись, Серафина поморщилась, и Нила это заметила.

– Серафина, что случилось? – спросила она с тревогой в голосе.

Русалочка заставила себя улыбнуться.

– Ничего, просто судорогой хвост свело.

– Эй, Серафина. – Дезидерио кивком указал на карту. – Взгляни-ка сюда. Надо обсудить, куда мы нанесем первый удар. Больше откладывать нельзя.

Серафине меньше всего хотелось говорить о карте и разложенных на ней каури, ведь это именно из-за них у нее болит голова и пропал сон.

– М-м-м… Дезидерио, сначала мне хотелось бы решить другой вопрос, – сказала она, стараясь не обращать внимания на пульсацию в голове. – Лин, ты уже нашла шпиона? Прошу тебя, скажи, что нашла.

– Если бы так, – сказала Лин виновато. – Уже очень многие Черные Плавники пытались разгадать загадку шара-головоломки. Теперь весь лагерь судачит о шпионе и Стреле Справедливости. Уверена, мой план сработает, мне просто нужно больше времени.

Серафина кивнула, постаравшись скрыть разочарование.

– А что насчет Софии и Кистеня? От них есть известия?

Прошло уже два дня с тех пор, как София, Кистень и еще двадцать Черных Плавников отправились на встречу с накки.

– Новостей нет, – сказал Язид, – но это не причина для паники. Во всяком случае, пока. Они должны вернуться не раньше завтрашнего утра.

– Что слышно об Аве и Астрид? – спросила Серафина. – Кто-нибудь смог с ними связаться с помощью заклинания конвока?

– Я сегодня пыталась несколько раз, но не смогла пробиться, – покачала головой Лин. – В здешних горах столько железа, что оно экранирует мою магию. Но я всё равно буду пытаться.

– Мы уже очень давно не получали от них вестей, – взволнованно проговорила Серафина.

– Ава и Астрид – крепкие орешки, – заверила подругу Бекка. – И умные. Они справятся.

Серафина безрадостно рассмеялась.

– Итак, Ава пропала в болоте, кишащем одержимыми убийством маньяками, а Астрид плывет на встречу с королем одержимых убийством маньяков. Какие неразрешимые проблемы у нас есть помимо этого?

– Солдаты, – сказал Дезидерио. – Точнее, их нехватка. – Молодой русал вместе с командирами мейертойфелей руководил строевой подготовкой. – Гоблины хорошо показали себя на учениях, но наше войско слишком малочисленно.

– Как же нам его увеличить? – спросила Серафина, стараясь, чтобы голос не звучал устало. Русалочка так обессилела, что у нее началось головокружение.