Последнее заклятье
Шрифт:
— Ну, наконец-то! — восклицает она.
Я поворачиваюсь. За моей спиной все та же пасть мрачного туннеля. И никаких следов туманной серой каши, которая только что окутывала меня. Интересно, как мы сюда попали? Но спрашивать не буду — все равно ничего не пойму. Пусть уж лучше командует Йорка…
Я иду вслед за Гилэйном и Йоркой, освещающей дорогу факелом.
— Коридор, называется! — ворчит Йорка, недовольно косясь на Гилэйна. — Темно, сыро, воняет, как в могиле…
— Идти можно, — спокойно возражает Гилэйн. — Я не собирался делать царский дворец.
— А
Коридор постепенно делается все уже и уже. Потолок тоже начинает понижаться. И воздух вокруг как-то густеет — голоса спорящих магов доносятся до меня теперь, как сквозь толстый слой ваты.
— Вот давай у Оке спросим, — возмущается Йорка, — удобно ему здесь идти или нет? Простой человек, не маг, пусть ответит — удобный коридор или дерьмо?
— Коридор как коридор, — пожимаю я плечами. — Только вот напрасно он сужается…
Мое высказывание производит на Йорку с Гилэйном совершенно неожиданный эффект. Они разом замолкают, останавливаются и долгим взглядом смотрят друг на друга. Я вдруг понимаю, что коридор не просто сужается. Он продолжает это делать даже теперь, когда мы уже стоим на месте. Словно стены туннеля под воздействием каких-то скрытых механизмов пришли в движение и готовятся нас раздавить. Я оглядываюсь. За спиной та же тьма, но все-таки видно, что там, где мы только что свободно прошли, теперь пришлось бы пригибать голову.
— Засекли! — злобно говорит Йорка. — Засекли, суки!!! Твою мать!!! Бежим!!!
Я не успеваю уточнить у Йорки, кто именно нас засек, как вдруг стены туннеля принимаются пульсировать ослепительно ярким светом и кожу лица опаляет жар.
— Оке!!! — орет Йорка. — Быстрее!!!
Я поворачиваюсь и бегу вслед за Йоркой, она тащит за руку семенящего Гилэйна. За нашей спиной раздаются какие-то не очень приятные звуки — шипение, скрежет, грохот камней. Я не оборачиваюсь, понимая, что увижу какую-нибудь очередную гадость. Кроме того, жар становится нестерпимым, и желания превращаться в бифштекс у меня нет ни малейшего.
Коридор внезапно обрывается, и мы влетаем в просторную полутемную комнату, где суетится растерянная и перепуганная Ларка. Теперь уже окончательно ясно, что что-то происходит не так, как задумывалось Йоркой. Ларка мечется, словно загнанная в угол мышь.
— Йорка! — кричит она. — Выход закрылся!!!
— Зар-р-раза!!! — орет Йорка в ответ. Она отпихивает Ларку в сторону, рукой очерчивает в воздухе круг, и тот вдруг превращается в тончайшую пленку, переливающуюся всеми цветами радуги. Пленка висит в воздухе на высоте полуметра от пола, от нее исходит ощутимый холод.
— Лезь!!! — кричит Йорка Ларке. Та беспрекословно делает шаг в эту радужную пленку и пропадает. Следом за ней ту же операцию проделывает Гилэйн.
— Давай!!! — Йорка подталкивает меня к радужному кругу. Я понимаю, что если мы с ней сейчас начнем спорить относительно того, кому туда лезть первым,
Я не успел набрать воздуха и сразу начинаю захлебываться. К тому же Йорка настойчиво лягается ногами, что тоже не способствует улучшению моего настроения. Я выпускаю из рук свою строптивую ношу и принимаюсь колотить руками по воде. На миг мне удается вынырнуть на поверхность и глотнуть воздуха. Но меч тянет меня вниз.
Я изворачиваюсь, расстегиваю пояс и сбрасываю его с себя. Сразу становится легче. Мне наконец удается всплыть на поверхность и оглядеться. Но лучше бы я этого не делал! Лучше бы я утонул сразу!…
Насколько хватает глаз, до самого горизонта простирается мерно колышущаяся поверхность океана. Ослепительно яркое солнце играет на медлительных волнах. Я замечаю, что мои спутники куда-то плывут. Может быть, к земле? Хотя сам я никакой земли и близко не наблюдаю. Но может быть, они ее видят? Я взмахиваю руками и плыву за нашей компанией, стараясь не отставать.
Моя догадка оказывается верна, через несколько минут я вижу, как плывшая передо мной Йорка нащупывает ногами дно и встает. Я следую ее примеру, и меня окончательно охватывает глубокая тоска и злость на всех магов и волшебников во всех мирах, сколько их есть.
Это небольшой островок, каменная глыба, выступающая из воды едва ли на полметра. Мы вчетвером едва умещаемся на ее раскаленной солнцем и просоленной поверхности. Гилэйн стоит возле самой кромки воды, и волны лижут его старые заношенные сапоги; Йорка крутится на месте, словно тигрица в клетке; Ларка сидит, подобрав колени к подбородку. Я сажусь рядом, стаскиваю с себя сапоги и выливаю из них воду. Потом осторожно спрашиваю у Йорки:
— Где это мы?
Дословно ее ответ я не запомнил, но в общих чертах он сводился к тому, что все мы оказались в заднице. Ругань, которой разразилась Йорка, привела меня на какое-то время в состояние ступора. Даже я не до конца понял смысла всех тех выражений, которыми она сыпала. Йорка была просто в бешенстве. Она злобно сорвала с себя промокшую куртку и отшвырнула ее в сторону. А поскольку свободных сторон было не так уж и много, куртка шмякнулась прямо на вздрогнувшую Ларку. Та осторожно стащила ее с плеч, испуганно оглянулась на Йорку и молча сложила куртку у себя на коленях.
Я забираю у девушки промокшую куртку и подмигиваю ей — все в порядке, мол, выкрутимся. Ларка неуверенно улыбается в ответ. Сидеть мне неуютно — ноги мокнут в набегающих волнах, за спиной бесится Йорка (я изо всех сил стараюсь не обращать внимания на ее ругань), и понимание того, что мы здорово влипли, постепенно становится все отчетливее. Уйти с этого островка мы, наверное, не можем — если бы могли, Йорка бы так не психовала. Есть здесь нечего, разве что Гилэйна… Пить — тоже… М-да-а-а… Колдуны!…