Последние годы Сталина. Эпоха возрождения
Шрифт:
Может быть, маршала оговорили? Но какой таинственный чемодан искали у Жукова? Дело в том, что при расследовании дел о трофейных ценностях из показаний личного шофера маршала Семочкина следствию стало известно, что его шеф вывез из Германии бриллианты, которые хранил в небольшом чемоданчике.
Однако информация о бриллиантах существовала, и, чтобы установить истину, в ночь с 8 на 9 января руководитель госбезопасности приказал провести негласный обыск на даче Жукова, находившейся под Москвой в Рублево. Участников этой акции
«В результате обыска обнаружено, — констатирует Абакумов, — что две комнаты дачи превращены в склад, где хранится огромное количество различного рода товаров и ценностей.
Например, шерстяных тканей, парчи, панбархата и других материалов — всего свыше 4000 метров;
мехов — собольих, обезьяньих, лисьих, котиковых, каракулевых — всего 323 шкуры;
шевро высшего качества — 35 кож;
дорогостоящих ковров и гобеленов больших размеров, вывезенных из Потсдамского и др. дворцов и домов Германии, — всего 44 штуки, часть которых разложена и развешена по комнатам, а остальные лежат на складе…
…ценных картин классической живописи больших размеров в художественных рамах — всего 55 штук…
дорогостоящих сервизов столовой и чайной посуды (фарфор с художественной отделкой, хрусталь) — 7 больших ящиков;
серебряных гарнитуров столовых и чайных приборов — 2 ящика;
аккордеонов с богатой художественной отделкой — 8 штук;
уникальных охотничьих ружей фирмы Голанд-Голанд и других — всего 20 штук.
Это имущество хранится в 51 сундуке и чемодане, а также лежит навалом.
Кроме того, во всех комнатах дачи, на окнах, этажерках, столиках и тумбочках расставлены в большом количестве бронзовые и фарфоровые вазы и статуэтки художественной работы, а также всякого рода безделушки иностранного происхождения».
Сокровища на даче маршала потрясли воображение даже многоопытных специалистов разведки, и генерал-полковник Абакумов не скрывал их реакции:
«Заслуживает внимания заявление работников, проводивших обыск, что дача Жукова представляет собой, по существу, антикварный магазин или музей, обвешанный внутри различными дорогостоящими художественными картинами…
Есть настолько ценные картины, которые никак не подходят к квартире, а должны быть переданы в государственный фонд и находиться в музее.
Свыше двух десятков ковров больших покрывают полы почти всех комнат.
Вся обстановка, начиная от мебели, ковров, посуды, украшений и кончая занавесками на окнах, — заграничная, главным образом немецкая. На даче буквально нет места ни одной вещи советского происхождения, за исключением дорожек, лежащих при входе на дачу.
На даче нет ни одной советской книги, но зато в книжных шкафах стоит большое количество книг в прекрасных переплетах с золотым тиснением, исключительно на немецком языке.
Зайдя в дом, трудно представить, что находишься под Москвой, а
Последнее замечание о немецких книгах могло бы умилить поклонников маршала его литературными интересами. Однако абсолютно точно известно, что на немецком языке Жуков не читал. Он вообще не знал ни одного иностранного языка, «академиев» ведь не кончали!…
По окончании обыска Абакумов был вынужден для охраны трофейного добра маршала выставить стражу. И делает предположение: «Что касается не обнаруженногона квартире Жукова чемодана с драгоценностями, о чем показал арестованный Семочкин (личный шофер маршала. — К.Р.), то проверкой выяснилось, что этот чемодан все время держит при себе жена Жукова и при поездках берет с собой.
Сегодня, когда Жуков вместе с женой прибыл из Одессы в Москву, указанный чемодан вновь появился у него на квартире, где и находится в настоящее время.
Видимо, следует напрямик потребовать у Жукова сдачи этого чемодана с драгоценностями…»
Так был или нет у Жукова таинственный чемодан с драгоценными камнями? Писатель В. Соколов высказывает версию, что впоследствии жуковские бриллианты «все-таки оказались изъяты, но чекисты, изымавшие их, даже не подозревали, что имеют дело с бриллиантами из жуковского чемоданчика».
Действительно, «чемоданчик с драгоценными камнями» все-таки всплыл. Но не сразу после ареста 18 сентября 1948 года друга Жукова генерала Крюкова и его жены певицы Лидии Руслановой. А лишь спустя пять с лишним месяцев.
5 февраля 1949 года следователь майор Гришаев потряс Лидию Андреевну следующим сообщением: «Дополнительным обыском в специальном тайнике на кухне под плитой в квартире вашей бывшей няни Егоровой, проживавшей на Петровке, 26, были изъяты принадлежавшие вам 208 бриллиантов и, кроме того, изумруды, сапфиры, жемчуг, платиновые, золотые и серебряные изделия».
Однако не будем забегать вперед и, вернувшись в январские дни 1948 года, попытаемся не утерять нить повествования. Уже на следующий день после того, как сведения о находках, обнаруженных в результате обысков на квартире и даче маршала, легли на стол Сталина, Жуков был вынужден написать объяснительную записку.
Правда, маршал не был информирован об обыске. Его вызвали в ЦК, где предъявили лишь письменное заявление его бывшего адъютанта полковника Семочкина.
Назвав заявление своего подчиненного «клеветническим», в своем объяснении от 11 января 1948 года в Центральный Комитет ВКП(б) на имя Андрея Александровича Жданова Жуков писал:
«Обвинение меня в том, что я враждебно настроен к т. Сталину и в ряде случаев принижал и умалчивал роль т. Сталина в Великой Отечественной войне, не соответствует действительности и является вымыслом(курсив мой. — К.Р.).