Последние пассажиры
Шрифт:
8.
Это было вершиной блаженства. Теплая ванная с благоуханием обильной воздушной пены и приятным пощипыванием в волосах от того шампуня, что принес Клим. Все-таки спасибо ему большое. Такой подарок. Родька сидела в ванной, вся покрытая пеной из которой торчала одна ее голова. Она щурилась от удовольствия и слушала треск огня в печке, на которой грелось еще одно ведро воды. Подхватила ладонями большое облако белой ароматной пены и, хихикая, терлась об нее носиком. Здорово!
И
А вот доски делали из деревьев. И в деревьях бывали ветки, которые оставляли в этих досках темные кружочки от сучков. И когда доски усыхали, сучки можно было легко выдавить пальцем. В одной такой доске, из которых были стены ее ванной комнаты, кто-то так и сделал. И теперь там была дырка. А в дырке… Глаз…
Родька резко плюхнулась обратно в воду, вскрикнув при этом. Вода и пена брызнули из большой алюминиевой ванны. Да. Это действительно был чей-то глаз пристально наблюдающий за ней. Он тут же исчез, и снаружи послышались торопливые шаги. Родька схватилась за висящее рядом на стуле полотенце и халат.
Наспех одевшись, она выскочила из своего жилища и осмотрела все вокруг. Никого не было. Тогда она торопливым шагом направилась к жилищу Саныча. Пора всему этому безобразию положить конец.
Было уже около полуночи. Но из окон под потолком станции бил свет. Это была белая ночь, характерная для этого города. И, остановившись у горы бесхозных ящиков разных размеров, Родька медленно повернула голову. Наверху, у самого окна, сидел Моряк и делал какие-то пометки, в карте ловя это свет белой ночи.
«Неужели он!» – пронеслась в ее голове мысль, – «И вовсе он не хороший!».
– Ты!!! – Взвизгнула Родька.
– Ну, я, – буркнул он, глядя в карту, – Чего тебе, мелкая?
– Я тебе не мелкая!!!
– Крупной тебя назвать сложно, мелкая. Чего надо говорю?
– Все разглядел?! А?!
– Ты, про карту?
– Только не делай вид, что ничего не случилось!
– Ну, три года назад кое-что случилось. Собственно потому-то мы все тут и тухнем. А в чем дело собственно?
– А ну спустись, извращенец чертов!
Моряк тяжело вздохнул, вот, мол, прицепилась, и стал спускать по ящикам к ней.
– Ну, чего тебе надо, а? – недовольно проворчал
В ответ Родька резко достала из своего пальто свернутый в трубку журнал и врезала его им по лицу.
– Занятно, – хмыкнул Моряк, чуть дернув головой и, резко выхватил журнал. – Опа! – глаза его увеличились, когда он развернул его и понял какого журнал содержания. – Прелесть, какая. Откуда у тебя такое?
Он стал засовывать журнал в карман шинели.
– Ну-ка отдай! – крикнула она и потянула руки. Но тут же получила по ним ладонью Моряка.
– А ну брысь. Это тебе не «Мурзилка». Откуда я спрашиваю?
– Ты же сам мне это подсунул! А потом подглядывал, как я моюсь! Небось, думал что там, в ванной дрочить буду благодаря журнальчику, да?!
Моряк нахмурился и зло, даже свирепо на нее посмотрел.
– Во-первых, маленькая дрянь, выбирай выражения. Во-вторых, с какого перепугу ты решила, что это я? Ты все там осмотрела вокруг ящика своего?
– Да!!! – рявкнула она. – Никого там нет!!! Ближе всех ты, гад!!!
– И что за шум? – произнес неторопливо вышагивающий в их сторону Саныч.
Моряк взглянул в его сторону и достал журнал.
– Кто-то подсунул это ей. А потом следил, как она моется.
Саныч подошел. Взял журнал. Поморщился. Вернул Моряку и, усмехнувшись, посмотрел ему в глаза.
– Я так полагаю, говорить, что это не я, сейчас бесполезно, да? – еще больше нахмурился Моряк.
– Отчего же. Скажи, – пожал могучими плечами Саныч.
– Это не я. Но я тут наверху час сижу. Или чуть больше. Мимо меня никто не проходил. Ни в ту сторону. Ни в эту.
– Так может ты? – снова усмехнулся Саныч.
– Это не я! – повысил голос Моряк.
– Ну, ладно. Может и не ты. Пошли, посмотрим.
– А может ты, а старый? – ухмыльнулся Моряк.
Саныч посмотрел на него недобро. Покачал головой.
– Тогда зачем я вернулся?
– И зачем ты вернулся?
– Я не вернулся, дурак. Я на крик девочки пришел. Я за нее голову любому откручу. У меня внучка такая же. Чуть моложе. Понял? А теперь пошли, посмотрим.
– Ну-ну, – хмыкнул Моряк, двигаясь следом.
Родька показала эту дырку в дощатой стене. Саныч заглянул в нее и покачал головой.
– Н-да… Обзор хороший. Что и говорить. – Затем взглянул на Родьку. – Ты чего лампу не погасила? Думаешь, масло с неба сыпется? Легко, думаешь, бродить по руинам, искать машины уцелевшие, и сливать?
– Прости. Я пойду, потушу. – виновато пробормотала девочка.
– Моряк, – Саныч поднялся, поскольку чтобы смотреть в дырку, надо было нагнуться. Особенно такому великану. – У меня в вагоне есть молоток и гвозди. Принеси. И доску захвати.