Последние сумерки
Шрифт:
Был вечер, но еще не очень поздно.
Туристы, которые, по-видимому, жили не очень далеко от собора, редкими группами или парами прохаживались возле фасада Рождества, и где-то в отдалении она даже слышала восхищенные возгласы, явно принадлежащие русским.
Быстрым шагом она пересекла то ли небольшой парк, то ли сквер и спустилась в подземный гараж, на ходу роясь в сумочке. Пройдя просторное помещение насквозь и, ни разу не оглянувшись, она остановилась у небольшой двери в дальней стене и достала то, что уже давно нащупали ее пальцы среди различного женского хлама, который скапливается в огромных количествах на дне сумочек, будь то небольшой
В руке у нее был ключ, который ей когда-то отдал Карлос. Неуверенным движением она вставила его в замок. И с противным скрипом тот провернулся, открыв Юлии путь. Сперва в склеп, где покоится архитектор и где последний его потомок, доверившись ей, достал из тайника теперь уже навсегда утраченные чертежи собора. И дальнейший путь наверх. На вершину башни Рождества. Где все, собравшиеся той памятной ночью, сделали свой выбор.
Отбросив свои страхи, Юлия твердым шагом, нигде не задерживаясь, дошла до витой лестницы и стала подниматься. Несколько раз ей пришлось останавливаться, чтобы перевести дыхание. И наконец, отодвинув пыльный засов, она толкнула дверь и вышла под вечернее небо Барселоны.
Подсветка и иллюминация собора поражали красотой и величием, но Юлия не замечала их. Перед ее взором опять стали разворачиваться события той ночи, когда впервые в жизни у нее перестала болеть спина. Когда раскрывшиеся крылья подняли ее в воздух. Тогда она узнала, кем является. Ангелом, посланным на землю для странного эксперимента. И тогда трое мужчин, из которых двое были вампиры и один человек, сошлись в схватке из-за нее. Но победу не одержал ни один. И теперь вампиры мертвы, а человек, волею судеб, сделался вампиром… Вот Антонио отдает чертежи… Дон Карлос уничтожает когда-то им самим обращенного Себастьяна, которому дал подобие жизни, но не дал счастья и цели… Стефания черной тенью бросается за теперь уже навсегда потерянным ею любимым… Опять Карлос, сжигающий чертежи Саграды Фамилии из-за любви к ней… краем глаза увиденный Антонио, доверившийся, но преданный ею, шагает с башни вниз… Вновь Дон Карлос, умирающий и шепчущий о том, что толкнуло его на этот шаг… Только почему-то слова человека, которого она любила, человека, проклявшего самого себя, а взамен наделенного страшной темной силой, звучат совсем не так, как тогда:
– Юлия! Юлия!! Очнись! Услышь меня! – почти кричит тот. – В прошлый раз твой выбор спас этот мир и пророчества не сбылись. Чертежи, отданные мне потомком Гауди, я уничтожил. И строительство собора Святого Семейства никогда не будет закончено так, как его задумал мой лучший и единственный друг… Поэтому миру ничего не должно было грозить… Но оглянись вокруг! Разве ты не замечаешь?! Не видишь, как горит земля вокруг и люди мрут, словно мухи, задыхаясь от дыма пожарищ и ужасной, свихнувшейся жары?! В то время, когда другие во множестве замерзают от холода или гибнут из-за наводнений! Что-то очень, очень скверное происходит в мире… И не пристало тем, кто имеет силы и способности исправить пошатнувшееся равновесие, прятаться по углам как трусливые мыши, думая и заботясь лишь о себе! Камаэль! Ангел личного мужества!
– Карлос! – воскликнула Юлия. – Я не понимаю тебя…
– Спеши, ангел… Придется сделать новый выбор. Мир шатается как весы и не время отсиживаться за чужими спинами, – произнес голос у нее в голове.
И то ли морок, то ли призрак Карлоса распался лунным светом.
Стряхнув с себя оцепенение, Юлия бросилась вниз, на ходу перепрыгивая через несколько ступеней.
Выбор был сделан.
…Стефания
– Что тебе? – не поворачиваясь, отозвался вампир. – Может, поговорим позже?
– Нет, – ответила Стефания. – Разговор срочный. Нет времени на то, чтобы хотя бы на миг отложить его. Я вижу, твоя подружка отсутствует?
– Ну и что с того? Юлия свободна в своих поступках и делает то, что считает нужным.
– А мне кажется, что она ведет себя как взбалмошная девчонка. В то время, когда вокруг патио полно волчьих следов! Не странно ли тебе, мой друг, что, ища защиту от неизвестно откуда взявшихся оборотней, охотящихся за ней, твоя дорогая подруга покидает дом, несмотря на то, что наступает ночь? А если она так беспечно полагается на твою защиту, то почему ты здесь, когда преследователи нашли ее?! Если ты мне не веришь – посмотри в роще у подножия холма. Ты увидишь их следы.
Антонио вскочил с кровати.
– Стефания! – произнес он. – Если это правда – я твой должник на века… Побудь немного с ребенком. Я знаю, где Юлия. И скоро вернусь.
– Хорошо. Но это последний раз, когда я помогаю тебе.
Антонио с благодарностью поклонился ей и быстрее молнии выскочил из комнаты.
Стефания проводила взглядом стремительно удаляющийся темный силуэт. Аккуратно взяла ребенка на руки и отправилась с ним в противоположную сторону. Достигнув побережья, она опустилась на землю перед пещерой, в которой прятались Гром и Ставр. И громко сказала:
– Забирайте ребенка, и чтобы через мгновение вас не было!
Из пещеры выскочили два крупных волка. Один из них аккуратно взял ручку люльки в пасть, благодарно вильнул хвостом перед тем, как исчезнуть, и они растворились в ночи.
С земли взметнулась черная тень. Стефания направилась домой.
Влетев в распахнутое окно спальни, она не спеша уселась в кресло, ожидая возвращения Антонио и Юлии. Юлии, которая, не задумываясь, уже второй раз рушила все мечты и планы гордой испанки.
Но вместо них двоих появился один Антонио. Заметив, что ребенка нет в комнате, он яростно кинулся к Стефании.
– Где она?!! – заорал вампир. – Что ты сделала с ребенком?!!
– То, что и должно было сделать, – спокойно ответила та. – Отдала его в руки… «в зубы» – поправила она себя мысленно – его народу.
– Ты обезумела!.. – закричал Антонио, нависая над ней.
– Нет, это тебя ослепила любовь к этой шлюхе! – ответила Стефания. – Мне, да и тебе не нужны проблемы с этими… лютичами. Кто они нам, эти варвары?! Этот ребенок внук их вождя и будущий властелин, которого они поклялись вернуть любой ценой.
Антонио стало трясти крупной дрожью. Голос не слушался его. Обезумев, как раненый зверь, он не видел, что из глубины его тела начал медленно пробиваться черный свет. Глаза его заволокло кровавой пеленой и Стефанию вдруг охватило пламя, которое, казалось, пожирало все, куда могли дотянуться его языки. Стефания растворилась в этом огне… ужасный взрыв вырвался из глубины пламени и сотряс особняк до самого основания. Когда туман, возникший после взрыва, рассеялся, ни Антонио, ни Стефании в комнате не оказалось.