Последний автобус на Вудсток [СИ]
Шрифт:
Морс извинился, что не может из-за гипса подняться. Первое впечатление от Кротера было ничего так. Мужик нервничал — все видели. Но было в нём что-то такое… харизматичность и достоинство — из типичных университетских преподавателей среднего возраста, в которых студентки по уши втюриваются.
— Послушайте, инспектор — старшийинспектор, я никогда в жизни не бывал внутри полицейского участка. Я не знаю, как следует тут правильно себя вести. Поэтому я письменно. То есть, в заявлении всё указал.
Глава 14
Девятое октября, суббота
В среду, двадцать девятого сентября я вышел из дома без пятнадцати семь вечера. Я поехал к
Становилось темно, и я включил габаритные огни, что сделали и другие водители. Но было ещё не так темно, чтобы включать фары ближнего света. Поскольку было не слишком темно, я разглядел парочку девушек на обочине неподалёку от кольцевой, около автозаправки.
Чётко разглядел девушку прямо у дороги. Симпатичная, с длинными светлыми волосами, в белой блузке, короткой юбке, с курткой в руке. Вторая стояла ко мне спиной. Казалось, что она выжидает результатов действий подруги. Кажется, волосы у второй были тёмные, и она была немного выше первой.
Выполняя свой гражданский долг, я должен быть предельно откровенен. Я часто мечтал о таком в эротических грёзах: что ко мне на дороге садится красивая женщина, наши отношения полны сладостных восторгов. Но, повторяю, всё это были только грёзы.
Пишу про это только, чтобы объяснить, почему остановил машину. Н ечего по этому поводу извиняться. Но всё-таки у меня остаётся чувство вины. И вечно оно у меня бывает после этих дневных грёз.
Я открыл переднюю дверь и сказал, что еду в Вудсток. Блондинка воскликнула что-то вроде: «О! Классно!». Потом она повернулась к спутнице и сказала, кажется: «А я что говорила?», и уселась на переднее сиденье рядом со мной. Другая девушка открыла заднюю дверь и тоже села в машину. Девушка рядом протараторила, что «здорово повезло» (говорила с Оксфордским выговором), потому что ушёл последний автобус. А вторая позади почти не говорила, кажется, один раз спросила, который час. У Бленхайм Палас я ответил, что уже скоро приедем. Как только мы въехали на главную улицу, они вышли. Я не заметил, куда они пошли. Наверное, на свидание с парнями, как и сказали. А почему я должен был им не верить?
Вот и всё, что могу сообщить. Данные события, полагаю, повлекли за собой то, что случилось позже вечером — одна из девушек, которых я подвозил, была убита.
Перечитал сейчас то, что тут написано: жаль, что маловато полезной для расследования информации. Осознаю, что сообщенные мною факты вызовут два вопроса: во-первых, зачем я сам ехал в Вудсток в тот вечер, а во-вторых, почему сразу не сообщил в полицию. На самом деле оба вопроса имеют один ответ. Тяжело на душе, совесть мучает. Я должен дать ответ. Только хочу иметь гарантии о неразглашении, чтобы не пострадали ни в чём не повинные люди.
В последние шесть месяцев у меня было увлечение, т. е. роман с женщиной. Мы встречались раз в неделю, в основном в среду вечером, когда дети и жена дома отсутствовали и не спрашивали, где я.
В ту среду двадцать девятого я ехал на свидание с этой женщиной. Она должна была ждать у ворот в Бленхайм в семь пятнадцать. Припарковался у Беар Отель и пошёл дальше пешком. Она ждала. Мы вошли в парк Бленхайма, гуляли около озера среди деревьев — чудесное местечко. Рисковали, конечно, встретить кого-нибудь из Оксфорда (они часто в Вудсток ездят в кафешках посидеть). Но старались соблюдать конспирацию, а чувство опасности придавало пикантный привкус отношениям.
Больше и рассказать нечего. Прочитал сообщение об убийстве и видел по телевизору обращение старшего инспектора Морса к гражданам. Тут же решил, что должен позвонить в полицию и побежал к телефонной будке. Ждал очереди. Стоял и ждал. Ну, это я уже оправдываться начал…
Осознаю всю тяжесть своего поступка, каюсь: не сообщил полиции сразу, по доброй воле. Пока не приперлик стенке, когда утром появился полицейский. Сразу понял, что вы у меня на хвосте, и счёл, что правильнее будет самому явиться. Жене сказал, что ищут угнанные машины, поэтому иду в полицию. Ну, как ваш полицейский и изложил легенду. Всё на свете сделаю, только чтобы не травмировать жену. (Может, уже…)
Буду искренне благодарен, если данная часть заявления не будет разглашаться.
Каюсь, что отнял у полиции время и силы, что не сообщил всё сразу.
Ваш нижайший слуга,
Морс медленно читал заявление. Когда закончил, бросил взгляд на Кротера. Потом снова с особым вниманием перечитал заявление, откинулся на спинку кожаного кресла, аккуратно поднял травмированную правую ногу, положил на левое колено и нежно погладил.
— Травмировал ногу, мистер Кротер.
— Да? Сочувствую. Друзья-медики говорят, лучше головой стукнуться, чем рукой или ногой, потому что там много нервных окончаний.
Приятный голос, вежливый. Морс посмотрел прямо в глаза. Несколько минут они оба не моргали. Морс поверил, что в мужике есть доля порядочности. Честный, короче. Но не мог Морс себе лично не признаться, что поворот дела разочаровывал. Как юный коп Макферсон он потирал ручки, что попал прямиком в лузу, а тут — облом, «Грузите апельсины бочками».
— Да, — продолжил разговор, — жаль, не получится у меня сегодня насладиться прогулкой по парку Бленхайма, увы-увы, сэр.
— Да и мне теперь тоже не светит, — сказал Бернард.
— Очень романтичны, думаю, такие охи-вздохисреди деревьев и кустарников.
— Как-то вы про это говорите, пошло.
— Да? А на самом деле по-другому?
— Может, и по-другому.
— Ещё встречаетесь?
— Нет, теперь всё покончено с этой романтикой, надеюсь.
— Встречались с того вечера?
— Нет. Всё кончено. Так лучше.
— Знает, что тех девушек подвозили?
— Да.
— Расстроена, что всё кончено?
— Думаю, да. Переживает, наверно.
— А вы?
— По правде говоря, легче стало. Не Казанова я по характеру и ненавижу ложь.
— Конечно, понимаете, что расследованию очень поможет, если эта молодая дама придёт и подтвердит ваши показания.
— Понимаю.
— Но не хотите. Да?
— Лучше уж считайте, что я вас обманываю, чем я её сюда потащу.
— И не скажете, кто она? Обещаю заняться этим лично, всё хранить в секрете.
Бернард отрицательно покачал головой.
— Извините, не могу.
— Найти её мне ничего не стоит, вы же знаете, — сказал Морс.
— Ну, это ваше право, ничего не поделаешь.
— Да уж, — Морс заботливо переложил ногу обратно на подушечку под столом. — Может быть, главную информацию утаиваете, мистер Кротер.
Бернард ничего не ответил.
— Замужем? — давил дальше Морс.
— Не буду ничего про неё говорить, — сказал Бернард тихо, но со стальными нотками в голосе.
— Думаете, получится у меня её найти?
Нога стреляла от боли, и он снова её переложил. Баран! Думает что ли, что тоже хочу ей сиськищекотать под деревьями в парке? Бернард молчал. Морс сменил тактику.
— Вторая девушка, что сидела в машине сзади тоже может дать показания, понимаете конечно?
Кротер кивнул.
— Как вы думаете, почему она не обратилась в полицию?
— Не знаю.
— Ну, какая может быть причина, по-вашему?
У Бернарда явно мелькнула мысль, но он её не озвучил.
— Знаете, знаете, мистер Кротер, та же самая причина, что и у вас, вероятно.
Бернард снова кивнул.
— Она нам может рассказать, например, кто был дружком Сильвии Кей, где она собиралась с ним встретиться, когда… она могла бы нам предостаточно рассказать, согласны?
— Не знаю, хорошо ли они были знакомы.
— Это почему же? — резко спросил Морс.
— Ну, не трещали как сороки, как все девчонки в их возрасте: о музыке, кумирах, танцульках, дискотеках и мальчиках. Неестественно молчаливы были — вот и всё.
— Имя не запомнили?
— Нет.
— Напрягите память. Обращалась Сильвия к ней по имени?
— Всё рассказал. Что помню. Всё. Больше нечего.
— Бетти, Кэрол, Диана, Эвелин… нет? Гая, Хитер, Ирис, Дженнифер?.. — Морс не заметил, чтобы глаза у Кротера забегали при упоминании хоть одного из имён. Спокоен, как удав.
— А ноги у тёмненькой красивые?
— У блондинки лучше.
— Заметили?
— А вы что подумали? Девочка та со мной рядом сидела, как не заметишь?
— А-а-а… эротические дневные грёзы?
— Да! — искренне отрезал Кротер.
— Всё в порядке, за это не сажают, — вздохнул Морс, — а то бы мы с вами оказались в одной камере.
Он заметил промелькнувшую на нервном лице Кротера улыбку. «Да… дамочки-то им любуются!» — подумал Морс.