Последний Бастион
Шрифт:
Почти бесшумно, с веревки соскользнул второй спецназовец. Занял позицию справа.
Когда по веревке начал спускаться третий боец, я, держа автомат наизготовку, пробежал по залу и занял позицию у входной двери в спортзал. По веревке, в полной тишине продолжали спускаться все новые и новые бойцы, разбегаясь в стороны и беря под контроль зал. Штурмовая восьмерка построилась у двери: трое за моей спиной, четверо с противоположной стороны.
– Проверь!
Томас, штурмовик стоящий первым в колонне напротив меня, сунул под дверь гибкую трубку волоконно-оптического световода, замер, вглядываясь в экран.
– Чисто!
– Вик, открывай!
Виктор
– Готово!
– Всем молчание! Команды подаю рукой! Вперед! (последнюю команду я подал рукой – очертив в воздухе круг и указав вперед) Дверь открылась почти бесшумно и мы, один за другим просочились в коридор.
Освещен он был плохо тускло, в воздухе казалось, даже пахло опасностью. Длинный коридор, по обеим его стенам – бойцы спецназа в черной униформе без знаков различия, в масках и штурмовых титановых шлемах, похожие на боевых роботов.
Плавно, ухитряясь идти как можно ближе к стене, но, не касаясь ее они идут вперед. Автоматные стволы нацелены "вперекрест" – те, кто идут слева контролируют правую сторону, те кто идет справа – левую. Останавливаемся у поворота.
– Проверь! (указать пальцем на бойца со световодом, затем приложить палец к глазу) – Чисто! (большой палец правой руки вверх, как на состязаниях древнеримских гладиаторов) – Вперед!
Поворот левый, первый боец слева контролирует, бойцы правой колонны втягиваются в поворот, встают у правой стены. Дальше идут бойцы левой колонны. Затягивать нельзя, в спину нам дышат бойцы отряда зачистки, им надо чистить школу. Идем дальше.
Лестница.
– Проверь!
– Чисто!
– Вперед!
Втягиваемся на лестницу, продвигаясь вверх, каждый берет на себя свой маленький сектор огня. Кто бы ни был впереди – туда уже нацелен автомат если не одного, так другого бойца.
– Проверь!
– Чисто!
– Вперед!
Пролет за пролетом, третий этаж.
– Проверь!
– Чисто!
– Вперед!
И только появившись на третьем этаже мы сталкиваемся с уродом, выходящим из туалета и на ходу подтягивающим штаны. Он тупо таращится на нас, Узи висит на плече, на ремне.
Сразу восемь разрывных (у нас нет ограничений по типу пуль, в отличие от армии – что хотим то и используем) пуль с двух автоматов почти одновременно ударяют негра в грудь и в голову, огромная туша, издав какой-то булькающий звук, начинает заваливаться набок. Бросаюсь вперед, подхватываю убитого, осторожно опускаю, чтобы шумом падения он не предупредил остальных. Что-то горячее попадает мне на руки. Затылка у террориста нет вообще, разрывные пули снесли его начисто, секунда – и вся площадка перед туалетом забрызгана кровью и мозговым веществом. Неподготовленному человеку от этого станет дурно – но нас готовили.
Каждый из нас прошел практику на ближайшей к Квонтико бойне – чтобы не бояться убивать. Голыми руками если потребуется.
– Быстро вперед! – группа ускоряется, до класса с заложниками еще метров пятьдесят, я на ходу связываюсь со снайперами.
– Глаз один, огонь на поражение по готовности. Докладывать каждые пять секунд!
Время бежит быстро, до того, как у оставшихся в классе террористов возникнут вопросы, осталось минута, максимум две. Дальше террористы задумаются – почему не возвращается их сообщник, отошедший прогадиться.
Цель. Группа занимает позиции,
– Готов! – Виктор отскакивает от стены.
– Глаз один, разрешаю открыть огонь!
– Через несколько секунд в рации раздается резкий хлопок.
– Давай!
Стена буквально взрывается, яркая вспышка перед глазами, пыль застилает маленький холл в считанные доли секунды. Бросаюсь вперед, сердце колотится со страшной силой, разгоняя по телу выбрасываемый в кровь адреналин. Части стены передо мной не стало, вместо нее неровное большое отверстие, а за ним – пыль, какие-то силуэты. Шаг за шагом, перед глазами все плывет как будто в замедленном кино. Вот я оказываюсь в классе. Вот черная тень в середине класса наводит на меня дуло дробовика, он кажется огромным как железнодорожный тоннель. Вот в брызгах стекол в класс влетают штурмовики. Вот кто-то из детей бросается на пол – молодец! Вот автомат привычно отдает в плечо и вместо одного глаза у террориста появляется зияющая красным дыра. Вот террорист падает, но не назад – а вперед на детей – проникший через окно штурмовик за секунду всаживает террористу три пули в спину. Вот одна из девочек бросается из-за парты – и тут же ее сбивают на пол сильным ударом приклада. Вот в проходе между партами лежит здоровенная туша, вместо головы у нее какой-то обрубок – Ник постарался. Вот какая-то девочка – негритянка, лицо которой все забрызгано кровью и мозгами террориста раскачивается и воет на одной высокой, жуткой ноте. Вот какой-то пацан лет пятнадцати пытается встать и, получив пенделя от стоящего ближе всего бойца, падает обратно на место.
Где четвертый!?
– Сдаюсь! – доносится откуда то снизу.
Сука… Умный, черт. Кажется, Пай захотел жить – АК-47 лежит в трех шагах от него, сам он лежит на полу, заложив руки на голову. Опытный, сука и пожить хочет – повода для применения оружия нет. Сволочь!
– Берем его!
Двое бойцов застегивают на руках Пая белую ленту пластиковых наручников, сильным пинком поднимают его с пола.
– Тащите его отсюда! Том, проводи!
– Есть – трое, двое из которых тащат террориста, а третий страхует сзади направляются на выход.
– Чисто, отставить пожарных. Готовим заложников к выходу! Создать коридор!
Это значит – на всем пути движения заложников рядом, в каждом углу будут бойцы спецназа с оружием наизготовку. Мало ли что может получиться – только когда заложники окажутся в руках врачей можно говорить о том, что они спасены.
Бах!
Твою мать!!!
– Всем оставаться на местах! – мощным пинком вышибаю запертую дверь класса, выбегаю в коридор. Трое моих спецов стоят у распростертого тела четвертого террориста. Том засовывает в кобуру пистолет, голова снесена выстрелом почти в упор, около распростертого на полу тела уже наплывает огромная лужа ярко алой крови.
– Вы что, охерели в атаке!!!?
– Он пытался бежать, сэр!
Наручников на трупе уже нет…
– Заложников выводим через пожарную лестницу! – рявкнул я в микрофон. Рванул гарнитуру микрофона на себя, оторвал бросил в сторону – все переговоры пишут.
– Пойдем-ка! – схватив Тома я оттащил его за угол, как следует встряхнул за грудки – ты что, совсем охерел в атаке? Мозги заклинило? Ты что творишь?
Том молча смотрел себе под ноги.
– Что за хрен? Что произошло? Отвечай, твою мать!