Последний блюз ночных
Шрифт:
— Сам напросился. Помнишь, серебряные пули?
— Оборотней мочить будем? — его короткая бородка задорно вздёрнулась.
Катя прыснула в ладони, Рита зашипела как рассерженная кобра.
— Нет, оборотней мы оставим в покое, — смеюсь я, — упырей будем изводить. К вечеру сможешь серебряные пули к Макарову изготовить?
— Всё необходимое для плавки есть… серебра нет.
— Я дам серебро, — словно выплюнула Рита, — между прочим, убивать оборотней, самое последнее дело!
— Уже догадался, — спокойно смотрит на неё Эдик.
Катюша ещё
— Будет тебе, подруга, словно все оборотни белые и пушистые, а как же дикие?
— Дикие выродки, их даже оборотнями назвать, язык не поворачивается. Оборотень должен быть идейным, верить в светлое будущее, в идеалы коммунистической партии Советского Союза, — с воодушевлением ляпает Рита.
— Папа с мамой научили? — цинично говорит Катя.
— Да ты знаешь, какой у меня отец, а какая у меня была мать! — с обидой выкрикивает Рита, на глазах блестят слёзы.
— Уймись, я тебе верю, — неожиданно мягко произносит Катя и как мать дочку, гладит её по волосам, целует в макушку. Со стороны явное несоответствие, на вид, Катя явно моложе Риты, если не знать, что её фактический возраст, далеко за тридцать. Рита, юный хищник, чувствует природу этой женщины, уткнулась ей в грудь, едва не заплакала, мать вспомнила.
Приходится работать в невероятном темпе. Я, даже набрался наглости и потребовал от начальника отдела машину. К немалому удивлению он, без лишних слов, даёт нам УАЗ.
Ритин серебряный сервиз безжалостно брошен в переплавку. Через некоторое время Эдик разливает расплавленное серебро по формочкам, остужает, затем достаёт необработанные пули и полирует на шлифовальном станке.
Какие они красивые, сверкают как изысканные ювелирные украшения, девушки даже рты открыли от восхищения. Недолго думая, Эдуард Арнольдович дарит нам по одной серебряной пуле. Затем, с помощью специального приспособления, впрессовывает изготовленные пули в патроны. Как всё просто… для него.
Идёт двенадцатый час ночи, необходимо торопиться. Вооружившись до зубов, подъезжаем к ресторану Дельфин, дальше решаем идти пешком.
Время «Х», неумолимо приближается.
Гл.20
Как назло под ноги выпрыгивает чёрная кошка, выбежала на середину дороги и замерла в нерешительности, куда повернуть: или продолжить свой путь, или вернуться назад. Шикнул на неё, она одаривает меня презрительным взглядом и утверждается в своём мнении, медленно прошествовала на противоположную сторону дороги. Все четверо, смеясь, сплёвываем три раза через левое плечо, в кустах недовольно зашипела чёрная кошка.
На удивление ночь тихая и ясная, идеально круглая Луна застыла среди мерцающих звёзд, из-за рта вырывается пар, конкретно похолодало, но холода не ощущаем, наоборот, даже жарко. Идём в хорошем темпе, скоро двенадцать, Вита-с не упустит возможность заняться чёрной магией. С содроганием вспоминаю, как с Ритой бились в подвале с упырём, он был не из самых сильных, представляю, если Вита-су удастся оживить
На дороге ни души, словно вымерло всё, даже свет в старых домах не горит. Народ спит, или предпочитает спать, человек интуитивно ощущает приближение опасности и находит выход из положения, в крепком сне, это, как ребёнок, со страху укрывающийся одеялом с головой.
— Ты уверен, что древнее кладбище и есть место покоя мёртвых упырей? — глянул я на сосредоточенное лицо друга.
— Сам посуди, Кирилл, Херсонес всегда подвергался атакам чёрных копателей, то в развалины залезут, то в колодец, но древние захоронения особенно любят, в них можно хорошо поживиться. Это кладбище обозначено на всех путеводителях, но странное дело, народ туда не ходит, милиция обходит сие место стороной, копай — не хочу! А ведь пытались копать, единичные случаи, но всегда фатальные для чёрных археологов, за последние десять лет, там нашли пять обескровленных трупов.
— Непонятно, кто их убил, упыри ведь мёртвые? — удивляюсь я.
— Дарьюшка рассказывала, мёртвые упыри отличаются от живых лишь тем, что не могут передвигаться без посторонней помощи и мозги не работают, а схватить за ногу вполне могут. Очень часто живые упыри носят мёртвых на плечах, так сказать, проявляют заботу о своём собрате, — встревает в разговор Рита.
— Пакость, какая, — передёргивает острыми плечами Катя.
— Интересный факт, — вздёргивает бородку Эдик, — это только люди могут «топить» друг друга, а все остальные спасают себе подобных, даже нечисть беспокоится за своих.
— В том то и беда, во всём мире наблюдается гармония в отношениях к себе подобным и только человек готов вцепиться в глотку своему собрату, — блеснула очами Рита.
— Ну, почему все, — насмешливо фыркает Катя, — лишь пауки друг друга не терпят.
— Сравнила с пауками, вы не любите людей, девочки, — с огорчением изрекаю я.
— «Люди как люди, квартирный вопрос лишь их испортил», — Эдик вспомнил фразу из книги «Мастер и Маргарита», ухмыляется своим мыслям.
— Всем людям по квартире! — шутит Катя.
— А хорошо бы, — радостно соглашается Рита.
— В том то и дело, так должно быть. Искусственно низвергли человека на уровень скота, вот он и обыдляется, — мрачно говорит Эдик.
— А кто это сделал? — моргнула Рита.
— Социальные паразиты, — уверенно изрекает Катя.
— Интересное определение, — чешет бородку мой друг.
— В этом времени это понятие ещё не появилось, социальные паразиты ещё действуют втихую, но вскоре начнут действовать активно и о них узнают. Прокатится шквал из «цветных» революций, президентами целых государств начнут назначать своих ставленников. Средства информации будет сливать ложь в огромных количествах, подменять действительные человеческие ценности низкопробным «дерьмом», понятие о чести будет смешить, лишь деньги будут считаться истинным искусством, — рассказываю я.