Последний бог
Шрифт:
– В чем дело, Михель? – спросил, зевая, Альфред.
– Господин Вайнгартен, который был вашим отцом, соизволяет передать, что час истек, – ответил Михель.
Альфред потряс головой и удивился:
– Разве приступ у старика еще не прошел? Пора бы уже успокоиться. А теперь ступайте прочь и дайте мне поспать!
Но слуги подхватили Альфреда за руки и за ноги. Он пытался сопротивляться, но ничего не мог поделать с четырьмя дюжими мужчинами. Михель указывал им путь. Они протащили извивающегося Альфреда по всему дому и вышвырнули за дверь особняка. Михель бросил вслед
– Господин Вайнгартен велел передать, что это ваша доля наследства, – сказал он. – Он больше не желает иметь с вами ничего общего.
Альфред отправился к Джеральдине, у которой провел три восхитительных дня и две еще более восхитительные ночи. Поведав ей о ссоре с отцом, он был уверен, что старик одумается и вот-вот сам пошлет за ним.
Но никто не приходил. Настало время Джеральдине отправляться в Париж, и Альфред решил сопровождать ее. Он превратился в ее любовника, однако танцовщица не отвечала ни да ни нет на его предложения руки и сердца.
– Я еще не готова к семейной жизни, – обычно говорила она.
За Парижем последовал Амстердам, за Амстердамом – Лондон, откуда они на корабле направились в Нью-Йорк. И везде Джеральдину встречали с восторгом. Одна из сестер Альфреда тайно корреспондировала с ним, сообщая о том, что происходит в Берлине. Отец после скандала с несостоявшейся свадьбой сильно сдал, матушка постоянно плачет. А у Софии произошел нервный срыв, бедняжка сошла с ума и оказалась в психиатрической клинике.
Альфреду не было особого дела до событий в Германии: он был поглощен романом с Джеральдиной. Ему пришлось узнать, что танцовщица любит роскошный образ жизни и что теперь, лишившись поддержки отца, он стал ей неинтересен. Но и расстаться с ним она отчего-то не спешила. Видимо, все-таки тоже была в него влюблена.
Так прошло почти полтора года, и ранней весной 1928 года назрело время для принятия решения. Альфред узнал, что у Джеральдины появился новый поклонник – разведенный американский миллионер. И что тот предложил ей стать его женой. Между Альфредом и Джеральдиной произошла серьезная ссора, когда танцовщица сообщила, что намерена выйти замуж за миллионера.
– Посуди сам, Фредди, – сказала она своим мягким певучим контральто, – мне в этом году исполнится двадцать девять. Я нахожусь на пике своей славы, однако у меня появилось много подражательниц. И все они намного моложе, а танцуют ничуть не хуже. Еще несколько лет, и моя звезда начнет закатываться. А еще через три-четыре года обо мне окончательно забудут. Я скопила кое-какой капитал, однако муж-миллионер мне придется весьма кстати.
– Но ты же его не любишь! – воскликнул в отчаянии Альфред.
Джеральдина поцеловала любовника в губы и пояснила:
– Зато у него три нефтяные вышки и контрольный пакет акций железнодорожного консорциума. Однако он ревнив, и нам, Фредди, придется расстаться. Но ты должен знать: я любила и люблю только одного человека – тебя. А теперь тебе лучше уйти – мой будущий муж сейчас пожалует в гости.
Альфред и помыслить не мог своей жизни без Джеральдины, поэтому, оказавшись в номере третьеразрядного отеля, где обитал последние месяцы, решил... покончить
На последние деньги он приобрел шестизарядный револьвер и бутылку дорогого шампанского. Осушив ее до дна, он улегся на скрипучую постель и поднес револьвер к виску. И как раз в тот момент в дверь номера кто-то постучал. Альфред закрыл глаза и спустил курок.
Вместо выстрела раздался безвредный щелчок. Альфред с остервенением снова попытался выстрелить себе в голову, но безрезультатно. Он проверил барабан, убедился, что во всех шести гнездах сидят пули, запихнул дуло в рот и в третий раз спустил курок. И снова ничего!
Альфред принялся неудержимо смеяться – вороватый торговец оружием продал ему негодный револьвер! И что ему теперь делать? Каким иным способом покончить с собой? Проще, наверное, взобраться на небоскреб и спрыгнуть с восьмидесятого этажа. Да, так он и сделает, причем немедленно...
Стук в дверь возобновился. Альфред рывком открыл ее:
– Чего вам?
На пороге стоял почтальон. Завидев мужчину с горящим взором и с револьвером в руке, он выронил телеграмму и побежал прочь.
– Идите вы все к черту! – крикнул Альфред и швырнул вслед почтальону пистолет.
Грянул выстрел, коридор заволокло сизым дымом. Ошарашенный произошедшим, Альфред нагнулся, дабы поднять оружие и попытаться снести себе череп, но его рука наткнулась на желтый лист бумаги.
Он развернул бланк и прочитал телеграмму от одной из своих сестер: «Сегодня папа умер. Инфаркт. Ты – единственный наследник. Ждем тебя в Берлине».
Альфред четыре или пять раз прочитал текст телеграммы, прежде чем понял, что имела в виду сестра. Отец скончался и оставил ему все свое состояние, исчисляемое многими десятками, если не сотнями миллионов! Но ведь старик грозился вычеркнуть его из завещания, и Альфред не сомневался, что он давно так и поступил...
Поэтому, тотчас забыв о желании покончить с собой, он отправился звонить в Берлин. Поговорив с сестрой, удостоверился в том, что старик в самом деле не изменил завещания – то ли не успел, то ли не захотел.
– Мы ждем тебя, Альфред, – сказала сестра, – ты нам очень нужен.
И Альфред улыбнулся самому себе. Вот так поворот судьбы! В тот день, когда он едва не покончил с собой (и наверняка сделал бы это, если бы не неисправный револьвер, проданный ему жуликом), из бедного сорокалетнего мужчины с начинающейся лысиной и образовавшимся небольшим животиком он превратился в одного из самых богатых людей Европы.
Альфред явился в шикарный отель, где квартировала Джеральдина, ногой открыл дверь номера – и застал ее на диване с трясущимся старцем.
– Кто это, дорогая? – прошепелявил тот.
Схватив миллионера за шкирку, Альфред выбросил его из номера.
– Фредди, твоя сцена ревности не к месту! – вспылила Джеральдина. – Джимми сделал мне предложение, и я ответила согласием. Мы завтра же летим в Лас-Вегас, чтобы заключить брак.
– Как велико состояние у Джимми? – лениво поинтересовался Альфред.