Последний цветок Эринхейма

Кароль Елена

Да, можно было договориться о тех же дровах с деревенскими, но с некоторых пор я избегала общения со старшим лесорубом Янушем, случайно услышав его пьяный мужской треп о себе в не самых приличных выражениях. Мол, пока еще лето, пускай покочевряжится, нос от его внимания задирая, а как осень с холодами придут, так сама на поклон пойду и уж тогда…

Самое смешное, я даже не знала о его интересе, стараясь относиться ко всем ровно и при этом не давать повода рассматривать меня как-то иначе, чем деревенскую знахарку. С его младшей сестрой Ивонкой и матерью Юдитой у нас и вовсе вроде как почти дружба завязалась, когда я по ранней весне вылечила обеих от чахотки, но после этого стараюсь не ходить к ним лишний

раз, чтобы только не видеться с Янушем.

В общем, чем больше узнаю людей, тем отчетливее понимаю: надеяться можно только на себя. Ну и немного на мальчиков. Но они нелюди, у них иное восприятие реальности.

За этими самыми разными мыслями дорога прошла незаметно и я, углубившись в лес по тропинке, которую за это время сама и протоптала, вышла на солнечную полянку, куда без дозволения лесовика так просто не попасть. Густая сочная трава с редкими для леса цветами, разноцветные бабочки, невероятный запах нагретой солнцем земли и высоченные ели-сторожа вокруг - как и в первый раз я прикрыла глаза и шумно вдохнула аромат лесной жизни, чувствуя, как по телу бежит не просто кровь, а полноценная магия.

Я лишь училась ею пользоваться, но на удивление успешно, словно переселение в новое тело одним махом сняло все барьеры с подсознания, и я ни разу не усомнилась, что действительно обладаю магическим даром и умею колдовать.

Естественно, никакие горы свернуть по щелчку пальцев у меня не выйдет, да и реки вспять повернуть не получится, но вот боль нужным шепотком заговорить, узел порчи опознать и распутать, да щедро сдобить зелья силой - это запросто. Ну и знания по медицине родного мира мне в помощь, кое-чему за два года обучения в медучилище я все-таки научилась: рваные раны чистить и штопать, вывихи вправлять, переломы грамотно фиксировать, отравления, простуду и кое-что посложнее диагностировать, подбирая для этого соответствующее лечение. По весне даже роды принять получилось, не грохнувшись в обморок. Чуть посложнее было с болезнями у животных, но и тут я старалась много читать, благо в родовом гримуаре был раздел и по зверью, так что крайне редко ошибалась и еще никогда фатально.

ГЛАВА 2

– Мира!
– вывел меня из задумчивости скрипучий, но очень радостный возглас лесовика.
– Пришла, голубушка! Как же я рад тебя видеть!

– Доброго дня, дедушка Михей, - улыбнулась и я, приветственно обнимая сухопарого старичка, едва ли доходящего макушкой мне до плеча.

Несмотря на то, что лесовик выглядел уставшим, его темное и морщинистое, словно кора, лицо сияло улыбкой, а травянисто-зеленые глаза лучились искорками искренней радости. Одет лесовик был в нечто неопределенное, цвета мха и прошлогодней травы, а босые ноги больше всего походили на лохматые звериные лапы. Спутанные седые волосы на голове с травинками, ягодами и крошечными грибами, длинная борода и усы, не знающие, что такое бритва и гребень, но, несмотря на общее впечатление немощного старичка, руки у лесовика были невероятно сильные с широкими ладонями и узловатыми пальцами.

– А у меня для вас подарки!
– обрадовала лесную нечисть, как только он разжал объятия.
– Это хлебушек от мельничихи, это мазь от радикулита от меня, а это теплая жилетка от Арчи. Он очень старался, надеюсь, не зря.

– Мира! Ты ж моя лапушка!
– Лесовик аж прослезился, а на его голове одним махом расцвели ярчайшие желтые лютики, превратив старичка в высокохудожественную клумбу.

Естественно, примерка произошла тут же и лесовик, франтовато красуясь, услышал от меня искренние заверения, что ему невероятно идет обновка. Засмущался, зазеленел, пряча серую жилетку под мох, чтобы не выделяться на фоне леса, и вдруг заявил:

– А у меня тоже для тебя подарочек есть! Идем, тут недалече.

Заинтригованная, позволила лесному духу подхватить себя под локоть, чтобы он смог воспользоваться магическими тропами, сокращающими расстояние, сама же попыталась прикинуть, что это за подарок. Точно не дрова, в которых я нуждаюсь… И не травы, о них у нас отдельный договор. Но что тогда?

Шли мы уже минут двадцать, что по меркам тайных троп было серьезным расстоянием, поэтому я ничуть не удивилась, когда туман вокруг нас начал редеть и мы вышли в месте, где я ни разу прежде не бывала, с весны обшарив ближайшие километры леса вдоль и поперек.

– Ого… - выдохнула с благоговением, узрев перед собой круглое, как блюдце прозрачнейшее озеро не меньше ста метров в диаметре и крошечный островок в центре, где определенно что-то находилось кроме густого кустарника. И дело было даже не в том, что все это не тронутое человеком великолепие было прекрасно само по себе, а в некой особой концентрации природной магии, тут же окутавшей мое тело плотным коконом.
– Что это?

– Заповедное место, - загадочно прищурился лесной дух.
– Старинное. Создано оно еще с тех незапамятных пор, когда жили древние фейри и творили свою неведомую волшбу. На том острове их магический схрон. Что там, мне неведомо - не под силу мне преодолеть эту водную преграду. Но одно я знаю точно, с недавних пор оно пробудилось и манит в мой лес… - хитро покосился на меня, - всякое.

– Ага, - нахмурилась и задумчиво почесала нос.
– А оно не опасное?

– Для тех, в ком течет хотя бы капля древних фейри, нет, - лесовик ухмыльнулся еще хитрее.
– Это я сейчас тебя имею в виду, голубушка. Ты можешь и сама не знать, но это именно так. Кровь в тебе течет древняя, могущественная, даже сквозь тысячелетия видна порода.
– Тут лесовик посерьезнел и вновь стали видны глубокие морщины и та усталость, которую я заметила при встрече.
– Поведались в мой лес наемники шастать один подозрительнее другого. То по одному, то целыми группами. И что удивительно, все из столицы и с магическим даром. Отродясь в моих лесах ничего особо ценного не было, - он покосился на островок, - кроме этого. Чует сердце беду, а какую, мне неведомо. разберись, а? Что ценное найдешь, все твое будет. Еще денька два морочить пришлых сил моих хватит, а вот потом, боюсь, перестану справляться, больно сильные в этот раз за дело ведьмаки взялись.

– Так может отдать им то, что там?
– Я тоже взглянула на остров, где таилось неведомое нечто.
– Заберут и уйдут из леса. Вам же проще.

– Не проще, лапушка, - насупился лесовик.
– Чую я, понимаешь? Чую, что нельзя их сюда пускать, иначе не избежать беды. Подсоби, а? И я уж тебе и крольчатины нагоню, и оленя. Дров дам на пять зим! Кругляк отборный лично подберу! Баньку справишь, сарай новый. Ми-ира…

Уговаривая меня и канюча, как дите малое, лесовик был настолько убедителен, что я не выдержала и отрывисто кивнула.

– Хорошо, помогу. Но не прямо сейчас, хорошо? Сначала с мальчиками посоветуюсь, как лучше всего быть и подготовлюсь. Как думаете, в ночь лучше идти или с утра?

– С утра, - обрадованно выдохнул лесовик, вновь покрываясь цветами, но на этот раз голубыми незабудками.
– В ночь магия фейри сильнее, заморочить может даже самую светлую голову. А с самого спозаранку, как только первый петух проснется, их мощь почти неощутима.

Кивнула, благодаря за совет, и мы отправились обратно. Вывел меня лесовик уже не на поляну, а к опушке, с которой было отлично видно мой окраинный дом. Договорившись, что в любом случае пойду к озеру завтра рано утром и о том, что он вновь проводит меня туда коротким путем, лесовик поторопился вернуться к наемникам, чтобы продолжить путать им тропы, а я задумчиво побрела в дом.