Последний день может стать первым
Шрифт:
Что за муть?! …У меня снова бред. Может, это из-за того, что скингер на меня наорал?.. Тупики! Везде тупики!
– Это не скингер, лейтенант.
– Страж!
– Тебе пора принять решение. Времени совсем мало.
– Я его принял и уже давно.
– Думай больше. Сейчас, когда ты занят делом, ты мало думаешь.
Крышу рвет… Тролль протягивает мне пачку сигарет. Я закуриваю…
– Какое тебе вообще до этого мира дело? Ты к нему не принадлежишь.
– Этот вопрос можно отложить.
Тролль стоит надо мной,
– Чего ты хочешь?..
Закрываю глаза… Я устал… Я очень устал.
– Ты должен думать, лейтенант, но ты, видимо, не понимаешь значения этого слова.
– Зачем?..
– Чтобы исправить то, что еще можно исправить.
– Я не понимаю – не понимаю, что ты имеешь в виду. Я лейтенант, я всю жизнь был лейтенантом…
– Мне об этом известно.
– Почему ты не можешь толком говорить? Что за закон у вас такой? Запрещенные приемы ты применять можешь, а что-то сказать – нет?
– Почти так. Но я уже нарушил правила. Больше ничего сказать не могу. Есть строгий закон.
– Это, что наказуемо?
– Это опасно.
– Для кого? Для чего?
– Думаю, ты узнаешь, если выживешь.
– Для чего этот закон?
– Для равновесия.
– Ты вмешиваться не можешь, чтобы равновесие не нарушить?
– Это делается во избежание опасности.
– Сказав это, ты нарушил ваш закон?
– Да.
– Я все равно не понимаю… Ты вообще откуда?
– Не сейчас – после. Сейчас тебе не об этом надо думать.
– О чем я должен думать?..
– О Вселенной.
– И что?
– Думай, лейтенант.
– Вселенная… Я знаю ее физические свойства…
– Не то.
– Вселенная – расширение, охлаждение… Холод, пустота…
Я наплевал на давящее присутствие этого каменного великана и начал расхаживать по коридору…
– Почему пустота?
– Это мое субъективное восприятие.
– Почему субъективное?
– Потому что я живой, а во Вселенной нет жизни, или ее нет в пределах нашей досягаемости. Нигде нет жизни… Нигде нет разума – только на Земле. Из этого можно сделать вывод, что жизнь – явление редкое, но не уникальное, как считалось, если учитывать твое существование… А тебя можно учитывать с этой точки зрения? Ты вообще живой?
– Думай дальше.
– К чему все это?
– Потом сообразишь – ты сразу не можешь.
Тролль не уходит… На него не похоже. Что-то он сегодня особенно настырный.
– Я уже все решил.
Глаза тролля то ли прищурились, то ли потемнели, покраснели еще больше – уменьшились как-то. Его глаза, как дула двух излучателей, направленные мне в лоб и готовые спустить луч.
– До проверки всего ничего осталось.
– Да… Откуда ты знаешь?
– Знаю. Потом поздно будет. Решай. Думай все время.
Тролль резко повернулся и ушел. Серая шкура метнулась
Затушил окурок о стенную панель, на пол посыпались искры… Я знаю, что все это значит… Риск слишком велик, конец, можно считать, однозначен. У каждого из нас свои мотивы. Мотивы D40 я понимаю, как и мои, а вот этот великан… Что ему нужно?
Запись№56 05. 09. 206 год Новой Техно-Эры 18:50
“Защитник” меня будит. Я вроде и сам проснулся…
– S9, у тебя серьезные проблемы – ты даешь сбои.
Я не могу ответить. D40 поднимает меня с пола…
– Оставь. Я сам. Я уже в норме. Это все Страж…
– Приходил?
– Да.
– Что сказал?
– Я мало что помню. Дам тебе ошейник – позже. Пойдем в машинный отсек посмотрим, как дела продвигаются, а потом – за “крысиные ошейники”.
– Для ошейников не хватит памяти третьего порядка.
– Вот как… Четыре ошейника…
– Да. Я прописал программы, все проверил.
– Не хватает. Нужно еще два, и лучше бы сделать по крайней мере три резервных – на основные объекты.
“Защитник” молчит. Больше он программы не пропишет… до поры… Теперь мне все самому делать придется, а он еще и мешать будет. Ладно, данные пограничного перехода и штаба я пробью – не так это и сложно, главное, что на Центр и полосы контроля расчет есть.
– D40, завтра в музей пойдем… А сейчас в машинный отсек…
Кот прибежал…
– Айнер, а когда проверка будет, как же моя невеста?
– Понятия не имею.
– Ты должен ее спасти!
– Лучше не обольщайся…
– Нет, не говори!.. Я хочу верить, что ты согласишься ей помочь. Может, она найдет хорошее укрытие…
– Боюсь, что на этот раз для разумного существа этого будет мало.
– Она умрет? Ее излучат, как крыс на юге? И ее семью тоже?
Не хочется отвечать. Даже не знаю… Правда, хоть и горькая, все равно правда.
– Да, Кот.
Молча дошли до машинного отсека. Я вышел в тоннель, ввел код на панели врат… Прошел по огромному пустому и гулкому плацу перехода, который кажется еще больше из-за стоящих подъемников, и остановился у врат пятьдесят шестой трассы.
Передо мной склонилось огромное насекомое, выползшее из темного тоннеля – сложенные распорки прижаты к корпусу буровой установки, и она зависает в воздухе, едва не дотрагиваясь до пола. Я никогда эту машину в действии не видел. Стою и наблюдаю… Бледные справляются очень неплохо – тот, что управляет машиной, будто в трансе откинулся в кресле, и движения его рук, не касающихся виртуальной панели управления, кажутся даже изысканными. Что-то в этих обеих машинах просто завораживает. Они прямо сливаются – машина, похожая на огромное насекомое, и этот человек из первого поколения – живое, но похожее на машину, существо.