Последний довод королей
Шрифт:
– Мне уже не нравится…
– Можете умереть быстро, расставшись с ПСО и опытом. Можете медленно – я уж не пожалею времени… Подержу вас до завтра, ровно до обеда! – выдал я неутешительный расклад.
– Да что ты делаешь, тварь?! – возмутилась одна из женщин.
– Так нельзя! – крикнула вторая.
– Дамы! Я вас забыл спросить, как можно, а как – нельзя! – рявкнул я. – Не умничайте! А лучше проваливайте, пока я не передумал!
– Не уйду я без мужа! – требовательно заявила одна из женщин.
– Дело твоё, – кивнул я. – Так, протестующих женщин связать и к пальмам. Мужиков давайте сюда,
– Думаешь, так легко пытать других? – спросил староста, когда я присел рядом с ним.
– Я не буду думать, – пояснил я мужику. – Я буду пытать. Без особого удовольствия, но буду. Кто-то должен платить за то, что было сделано… Понимаешь?
– Что, не видишь, что мы просто рыбаки? – зло сплюнул тот.
– Я видел, как вы начали по нам стрелять, – заметил я. – Нет здесь никаких «просто рыбаков». Выбрали подчинение Борисовску – прекрасно. Борисовск обгадился на войне? Отлично! Постреляли по нам из луков – ещё лучше! Кто будет платить? Саша Пушкин? Так он уже умер. А платить должны конкретные люди… Так… Рук у тебя нет, так что будем пятки прижигать для начала! Разводите большой костёр! Можно прямо из его дома, если всё ценное вынесли.
– Ты ещё и дома сожжёшь? – выдохнул староста.
– В Птичьей Скале почти сотня домов серьёзно повреждена. Ещё три разрушены начисто, и почти три сотни имеют лёгкие повреждения, – ответил я. – В общем, я предпочитаю симметричный ответ!
– Слушай ты, завоеватель! – подал голос староста. – Я отдам тебе опыт и ПСО – всё, что есть. В обмен ты не трогаешь дома и позволишь всем женщинам остаться здесь!..
– Верное решение! Хотя я и не завоеватель, да и вас к себе не присоединяю… – кивнул я. – Другие желающие на сделку имеются?
– Ну не завоеватель, так разоритель… – буркнул рыбак. – Нам-то какая разница?..
К счастью, желающие имелись. Под заунывные крики женщин тела рыбаков развеялись чёрным пеплом, но обносить и разрушать дома мы не стали – всё, как и обещали. Правда, это было только в том селении, которое досталось нам. За изгибом берега я видел, как минимум, два широких столба дыма и ещё отсветы масштабных пожаров – не все командиры отрядов, видимо, сумели договориться по-хорошему.
Впрочем, я не собирался лезть в их решения. Мы были завоевателями – так и есть… Эта роль мне откровенно не нравилась – впрочем, как и всем остальным, кто пришёл со мной. Разве что отдельные моральные уроды могли наслаждаться тем, что мы делаем… И всё же пусть нам скажут спасибо, что завоевателями стали мы, а не те же бандиты Альянса. Но такова логика войны: приходится принимать решения о чужом имуществе и жизни – и неизбежны как ошибки, так и перегибы. А рыбаки, я считаю, ещё легко отделались…
Вновь в лагере войско собралось только к обеду. А к вечеру мы опять вышли к берегу – в этот раз прямо напротив Борисовска, расположившегося на пологом холме у моря. Лес в окрестностях, видимо, нещадно вырубили и пустили на частокол. Поэтому выглядело укрепление весьма разношёрстно – как по ширине использованных стволов, так и качеству древесины. За частоколом всё было просто забито людьми, вооружёнными кто чем придётся. Были там и старые знакомые (Григорий, например!), были и сотни две бойцов, участвовавших в штурме Птичьей Скалы. А вот наёмники и бойцы Перца и Большого,
Что ж, ещё один камень в огород Острова… Взялся рулить – защищай союзников. Что я ещё обязательно донесу до выживших в Борисовске…
– Штурмуем завтра с утра, – сказал я Борборычу. – Надо придумать, как убрать частокол.
– Может, просто сжечь его? – поинтересовался тот.
– Обсудим, пока разбиваем лагерь.
Сжечь его… Да у меня столько масла с собой нет, чтобы его сжечь! Умные все такие!.. Может, всё-таки в Борисовске дебилы живут и не подумали обезопаситься от такого хода со стороны штурмующих?..
Глава 22. Сложности штурма
День двести семьдесят первый!
Вы продержались 270 дней!
Солидно-солидно! Скажи, Игрок, что помогло тебе продержаться так долго? Любовь к жизни? Желание отомстить?.. Не отвечай, всё уже известно: тебе было просто лень сдохнуть, вот ты и продолжаешь расходовать кислород и ресурсы, чтобы растянуть своё никчёмное существование. Впрочем, ты почему-то веришь, что существование твоё вовсе не никчёмно, а за это +1 веры тебе.
Мы с Борборычем сидели и смотрели на пламя, разгоняющее ночной мрак… Всё-таки огонь оказывает какое-то удивительное воздействие на человека. Стоит только первым языкам пламени охватить дрова, как внутри рождается чувство защищённости и уюта. Мысли начинают течь размеренно, плавно и легко направляются в нужное русло, а не разбегаются сразу, как тараканы из-под хозяйского тапка.
Во всяком случае, так бывает у нормальных людей, а вот у дебилов, которые не озаботились пожарной безопасностью собственного частокола – у них всё иначе. Мысли разбегаются, руки не знают, за что хвататься, а ёмкостей для доставки воды к месту пожарища катастрофически не хватает. Они бегают, суетятся, кричат, пытаются подстрелить уходящих зигзагами рыжих поджигателей и срочно ищут виноватых среди своих – вот это всё как пить дать!..
Пожар набирал силу…
С формальной точки зрения всё, что вы устроили – это наглая диверсия. Но, пользуясь исключительным правом интерпретировать события на своё усмотрение, объявляю:
Зафиксирован штурм поселения! При победе – вы победите. При поражении – будете наказаны.
Штурм поселения проходит в рамках глобального события «Война Обители с Мысом за железное месторождение»: полученный опыт удваивается, а цена за использование глупости стремительно растёт.
– Чего и следовало ожидать, когда там всё так занялось… – покорно вздохнул Борборыч.
Я на сей раз решил изобразить умного и для разнообразия помолчать. Ничего такого я точно не ожидал, поэтому теперь пребывал в несколько растерянных чувствах. Впрочем, полыхающий на холме огонь быстро возвращал мне душевное равновесие.
– И у тебя, конечно, пока не появилось плана взятия Борисовска штурмом? – уточнил рейд-лидер.
– Как не появилось? Появилось! – удивился я. – Ворваться, убить всех много-много раз… Пока система, наконец, не посчитает, что пора заканчивать.