Последний джинн
Шрифт:
Его спутница не ответила. Она тоже смотрела на фрегат, которому предстоял дальний поход в космос, и о чем-то думала. Хотя в разноцветных по последней моде глазах блондинки не отражалось никаких чувств. В настоящий момент они были сосредоточены на изучении формы космолета и казались объективами оценивающей объект видеосистемы.
– Пойдемте, покажу вам интерьеры, – сказал Айслендер после паузы, по-прежнему не глядя на спутницу.
Они сошли с балюстрады цеха к подножию гиперболоида, вокруг которого царила рабочая суета разнородных технических
Перед ними сгустился воздух, возникшее полупрозрачное облачко приобрело форму симпатичной девушки.
– Чем могу быть полезна?
– Отставить сопровождение, – буркнул директор.
Девушка – фантом инка, управляющего наладкой систем фрегата, – исчезла.
– Это генераторы хода, – подвел Айслендер гостью к открытому люку в коридорчике, спиралью наматывающемся на горловину гиперболоида.
Девушка кивнула. Генераторы ее не интересовали.
Поднялись выше, осмотрели сектор жизнеобеспечения, потом жилой сектор корабля с двадцатью каютами для экипажа и экспедиционного отряда. Норма Спирс не задала ни одного вопроса. Директор и вовсе ушел в меланхолию, исполняя какой-то не им разработанный ритуал.
Наконец добрались до «мозга» фрегата – рубки управления с четырьмя кокон-креслами, предназначенными для драйв-навигаторов и капитана корабля. Рубка представляла собой самый настоящий «нервный узел» фрегата, на который сводились все цепи управления системами корабля и линии связи. Вести корабль к звездам должен был инк корабля класса Умник, возможности которого позволяли ему обрабатывать большие потоки информации и принимать решения за миллионные доли секунды. Инк не устанавливался в корпус фрегата, а по сути выращивался вместе с ним и по большому счету действительно являлся его «мозгом».
– Рубка, – равнодушно сказал директор Айслендер.
Гостья не ответила. Она повертела головой, осматриваясь, бросила косой взгляд на системотехника, копавшегося в одном из кокон-кресел.
Директор кивнул, направил на него руку. С манжета рукава слетела неяркая желтая молния, вонзилась в затылок техника, он обмяк.
– Двадцать секунд, – сказал Айслендер. – Потом начнется тревога.
Слова он выдавливал с трудом, будто ему приказывали это сделать. Взгляд директора совсем осоловел, глаза подернулись пленкой безразличия.
Глаза же Нормы Спирс, наоборот, засияли изнутри, стали большими, пронизывающими и просчитывающими ситуацию.
Она прошлась по рубке, склонив голову к плечу, как бы прислушиваясь к чему-то. Дотронулась до светящейся стенки с рисунком древесного листа, воткнула в стену руку.
Рука девушки засветилась, как раскалившийся металлический стержень… и потекла в пробитое отверстие ручьем текучей пыли. Фигура Нормы Спирс заколебалась, начала распадаться на клубы дыма, которые вихриками разбежались по рубке и всосались в стены.
Зазвенел звонок тревоги, но
Директор верфи криво улыбнулся.
Он знал, что происходит. Остановить атаку нанитов на фрегат было уже невозможно.
Когда в рубку ворвались витсы охраны цеха, директор Айслендер лежал на полу, глядя в потолок пустым и глазами. Наниты не пощадили и его, подчиняясь программе уничтожить компьютерный кластер фрегата и стереть все следы своего пребывания.
От «представителя СЭКОНа» Нормы Спирс не осталось ничего, даже сережек. Живым человеком она не была. Ее заменил витс, целиком слепленный из нанороботов.
Майкл Хоук и Ромашин-старший прибыли на верфь спустя сорок пять минут после случившегося.
В цехе сборки уже работали следователи Службы безопасности России, поэтому все работы на фрегате были свернуты, а со свидетелями теракта – как было позже заявлено по видеоинформу – беседовали оперативники СБ.
К прибывшим вышел из недр фрегата начальник следственного отдела Задунайский, хмурый и озабоченный.
– Директор верфи мертв. Его спутница исчезла. По нашим данным, Норма Спирс в настоящий момент находится в своем офисе в Амстердаме.
– Динго? – спросил Хоук.
– Витс с абсолютно идентичной биопластикой.
– Фрегат?
– Навигатор сдох.
– Что это значит?
Задунайский поморщился.
– Это значит, что надо менять Умника и всю молектронную начинку корабля со всеми нервными связями. Для чего потребуется как минимум полгода. Легче вырастить еще один фрегат.
– «Червь»? – догадался Артем.
– Нанитная атака. Очень простая и эффективная. Настолько простая, что я готов снять шляпу перед ее разработчиком.
– Как носитель нано-кластера проник в цех?
– «Норму Спирс» провел на борт фрегата директор верфи. По-видимому, он был запрограммирован. Медики еще работают с ним.
Хоук посмотрел на Ромашина.
– Охрана их пропустила. Странно. А если бы директор пронес бомбу?
– Бомба не нанесла бы большего вреда, – мотнул головой Задунайский. – Нанитная атака посерьезней. Хотите посмотреть, как это выглядит?
Хоук молча двинулся к нижнему люку фрегата.
Они поднялись в рубку корабля.
Взору начальника УВР и его спутника открылся унылый серый эллипсоид, освещенный объемным прожектором следователей. Стены эллипсоида были усеяны множеством пор и отверстий, отчего они казались проеденными кислотой. Кое-где в стенах зияли ниши, и в них возились сосредоточенные оперативники и эксперты ФСБ. Человеческие голоса звучали здесь глухо, будто не отражались от стен, а тонули в них.
Задунайский встретил взгляд Хоука, усмехнулся.
– Если бы не увидел это собственными глазами, не поверил бы. Случись здесь взрыв, поглотители энергии задавили бы его, и ничего страшного не произошло бы. На атаку нанитов защита рубки не рассчитана.